А еще шире по «территории заблуждений» в связи с «тайнами мира» — может зеркала мира отражаются друг от друга? Мы не знаем и знать этого не можем, но воспринимаем или даже ощущаем, а подняться от этого до «абстрактного мышления» не можем, потому что с «инопланетянами» слишком «кровнородственно», генетически связаны. Аргумент от того, что они превосходят, тут работает. Зачем им встречаться с нами. Но что-то вроде происходит.
Но вселенная познается нашей «вселенскостью». Откуда мы можем догадываться о существовании внеземных цивилизаций, если в себе необъемлем, не обладаем возможностями того, что допускаем существование иных разумных существ. Правда, каких иных? Может «внутренний мир» человека — это то, что отвечает «черным дырам» космоса, и именно они коррелируют друг с другом?! Большая «черная дыра» и «внутренний мир» человека, который вроде точечен, перекликаются друг с другом? Это взялось оттуда?! Это сообщается с тем?!
Человек космополит, никуда от этого не деться. Человек как «промежуточное существо» и снует (если думает и ищет себя) в прошлом и теперь — между Богом и дьяволом. Но почему тогда не пишется? Все известно, все понято, открыто... И/или была компиляция, а не какое-то открытие сокрытого?
Отчего писалось? От Иного, наверное. И что теперь? Теперь все — умереть! «Все, приехали»! А может силенки стали слабы, что «не держат руки перо», да и не хочется (почему?). Не о чем писать, все известно. Вот тебе постмодерн! Процесс кончился, теперь со-стояние. А как его выразить? В нем можно только пребывать. А выйти нельзя… Вся жизнь в заблуждении... Но, правда, откуда это знаем?
Но может не пишется, потому что мыслится. Все мыслится. По-мыслие — из информативности. Мысль всегда подозрительна. Откуда она берется?! Или не берется, а присутствует и действует? Почему? По-чему? Почему она не всегда в нас? В нас всегда чувства, но мысли прерывны — почему? Декарт тут не помогает. Потому что мы существуем. И не существуем. В самом существовании. А может и отвращаемся от него?! Ничего не подсказывает. Но мысль приходит и уходит. В чем дело? Человек — Мир? Их взаимообращения? Ну и что? Что это они взаимообращаются? Они помнят друг друга как ум и noos.
Но памяти нельзя доверяться... теряется. Манкуртизм существует, но это феномен цивильности. А у Гегеля: «память — это виселица, на которой болтаются греческие боги»! Потому что в многобожии вера не выдерживается, а скорее по Гегелю это не рационально, не разумно.
Писать, записывать, и чтобы писалось — хотеть, вот что надо. Не «лыко в строку», а то, что просится к обозначению души. Память пряма, а может быть и тупа, мысль же крива как рефлексия, иначе это и не мысль. Она ведь дьявольщина, которая посещает человека. «Разум — шлюха дьявола» (М. Лютер). Искушение во-истину... Но к праведности, не так ли? Проба согрешения, чтобы искупится?! Действовать — значит грешить!
Когда есть проблема, которой озадачен, даже в конъюнктуре — работается. А так повторы одного и того же, какие-то из опыта сентенции ли, рифмы ли... Все нудится и нудится. Повседневность, обыденность озвучивается монотонно в каком-то случайном мотиве, говоре, образе и, бог его знает, в чем только не бывает, навязчиво...
Что это, психическое состояние выдохшегося в поисках истины и себя человека или перепутье, философски обозначаемое как кризис и требующее своего разрешения? Или это наступающий при жизни сон перед смертью? Начинает сниться, перестает житься? А это сродни с повседневностью? С кажимостью жизни? То есть даже не с существованием, а с пресуществлением? Так что жизнь заканчивается до наступления смерти. Между ними нет мгновенного перехода (за исключением катастроф). То есть жизнь начинает нудиться в существовании, рутинеет в пресуществлении (или как это еще выразиться?) в наступающей смертности. Мы теряем лицо, личность, самость, хотя кажется и «живем»!
Но к тому же... Что было, то прошло, зачем возвращаться к прошлому? А возвращается. Почему? Привычка? Надо отвыкать. Глядеть внове. Вот теперь, сейчас! Точнее, слушать, слышать голоса прошлого. Быть со-временным, не это ли предназначение, которое не исполняется в смотрении на настоящее. Обратная проблема: информация — знание — мудрость? Да, можно не возвращаться. Но я жалею «старые вещи», которые были в употреблении, но вышли из моды, практики. Ведь в них было что-то звучащее, но в свое время лишь видимое. Зачем выбрасывать?
Надо все время поправлять, ладить. Откуда, что возьмется иначе? Может даже подправлять то, что было в так называемой «духовной жизни». Но что там собственно было? Не слишком ли все дыряво? И звучат «иерихонские трубы». Например, от экзистенции к постмодерну — ну и что? Что изменится? Сама жизнь или «образ жизни» как раньше говаривали? Да, со-временность! Да, но в чем и где к ней находиться — в позиции или оппозиции? Как вообще быть? Жизнь, положенная за истину? Где она? А что там было все-таки? Что может быть теперь? И было ли? Смутное ощущение. Чего? И возможно: хочется все еще от того, что можется. Испытаний, которых не довелось испробовать. Все еще не то. А что же еще? Что? Куда? Да и откуда? Странно? Вырвалось ли человечество из объятий «идолов» Ф. Бэкона? Например, Америка — «вымышленная страна»! Дутая демократия! И что из этого получилось?! Бомбят, где «по-ихнему» не то. Поклонение вымыслу — как «коммунизму»? Все вопросы, а ответов нет. К тому же те «индейцы», которых не было, но их обозначили?!