К детям нужно обращаться из детского начала человечества. Не тарабарщину гнать, подыгрывая им, а производить деконструкцию современности, добираться до корней — ризомов установившегося пространства и т.д. К чему призывает постмодернизм. От ложного света во тьму веков погрузиться. Это не обскурантизм. Просто в нынешней ситуации есть многое, чем нужно заниматься, в чем разбираться, а особенно в образовании. Уже у Платона в этом смысле сознание еще не грех, а «воспоминание души», о том прежнем состоянии, в котором она пребывала. И это состояние совершенства. Но Аристотель все это испортил со своей логикой, на которой до сих пор зиждется вся педагогика. Его обзывали «аптекарем», т.е. понимай — специалистом, располагающим всеми доступными средствами решения каких угодно проблем. Да, но «скажи-ка милейший, а не излагаешь ли ты сам акмеологию образования» — могут задать вопрос?! Ведь надо дело делать, а не рассуждать по данному поводу? Так-то оно так. Но все это предваряющие, «примерные» размышления, вынужденные потуги к акме в учебных занятиях, «от ложных знаний к истинному незнанию», чтобы на деле это продемонстрировать перед слушателями. А главное «задеть», затронуть их не интеллектуально, а в душах, «провоцируя» на вопросы. Если вопросов не возникает, занятие не состоялось. Почему души, а не интеллект? Потому что учебные занятия — это не соревнование в знаниях учителя и ученика. Впрочем, тогда «победа» за учителем оказывается. Да и вопросов не возникнет, потому что заведомо известно, на чьей стороне превосходство. Что, кстати, мы и показываем каждый раз. Но что такое душа? Психэ? То, что находится в теле, а что там находится? Что-то? А что? Неизвестно! Тем более: «чужая душа — потемки». Во всяком случае, загадочна!
Но вот тут-то вероятно и обозначается просвет для акмеологии в образовании. Слушатели не посторонние другие, их нужно разбудить из равнодушия. А для этого — диалог-монолог и монолог-диалог. Между наставником и учениками прогуливается, если «не шастает» туда-сюда, кто-то «третий», бог его знает кто, он незримо присутствует, должен присутствовать и каждый раз внове сообразно предмету, теме, вопросам, ответам. И думается, что скорее всего его можно представить или вообразить в виде (идее) духовной субстанции. Но не замкнутой на себя системы, потому что это-то и закреплено в программах пре-подаваемых дисциплин. А как тут же возникающая, расширяющаяся и поднимающаяся вверх «воронка» мыслей-соображений. И даже это возникает не из усилий наставника в чем-то наставить учеников или из стараний учеников вслушиваться в то, что им излагается, старательно это фиксируя в голове или записывая. Работает именно эта духовно-субстанциальная «воронка» (не знаю, как ее можно было бы назвать?). Из со-общений душ с их вопросами, в том числе и преподавателя ответы приходят откуда-то сверху, но не как готовые решения, а призывы — вызовы к подъему к себе. Что это как не ноосфера Вернадского? А может еще выше — «звездный космос»? Хотя между ними должна быть и коррелятивность? Вот куда устремлены души людей и откуда они возможны в их вопрошаниях о себе.
«Человек растет корнями вверх» (П. Валери). Обратите внимание — не особь среди особей, а чело-век между обособленными индивидами как неделимыми атомами. А у Ф. Ницше по этому поводу ироническое замечание: «не индивид, а дивид!». Но тут же и феномен отчуждения как обособления замкнутых на себя индивидов. Откуда Фейербах представляет сущность человека как отчужденную в боге. Это тоже примечательно, нам намекается, из чего можно и нужно искать себя в своих душах.
Но вот вольно-невольно наплывают и реминисценции из Г. Лейбница насчет его «предустановленной гармонии». Монады собственно и есть души. И души всегда вопросительны (?). И, наверное, именно потому, что они «без окон, без дверей», как ерничали над монадами Г. Лейбница. А гармония между ними восклицательна!
Опять тут, кажется, перекличка веков — теперь уже между Г. Лейбницем и Вернадским! Отсюда — туда, оттуда — сюда, из точечности — многоточие, из многоточия — точечность.
Но эта вопросительность души не может быть учтена и признана, если душа помещается в тело, а не тело в душу. Конечно, есть высшая нервная деятельность, есть генетика человека. И даже стали открываться гены воина, гены жестокости, гены счастья и т.д., и т.п. Сомневаться в них не приходится. Но не говорит ли это как раз о том, что не душа в теле, а тело в душе? Да, способность, талант, гений. Имеются наследственные, генетические предпосылки. Но их же надо реализовать воочию? А откуда же аура, харизма и вообще личностность? Личностью ведь не рождаются, но становятся. Искать добро, зло, истину в самих генах тщетно, наверное. А их мутации, их комбинации не из встреч ли наших предков, наших родителей возникают? И может быть даже не соитие сперматозоида с яйцеклеткой, а преимущественно — (не параллельно) раскрытие личностей навстречу друг другу в «душах — вопросах» является решающим, завершающим всю эту комбинаторику, когда из хаоса рождается порядок, точнее синергетический хаосмос.