5. Когда братья Августы Евдокии узнали, что она стала императрицей, они в страхе искали убежища в Элладе. Она послала за ними и привезла их из города Афины в Константинополь, с заверениями [безопасности], и дала им высокие чины: император назначил одного из них — Гессия — преторианским префектом Иллирика, а Валерий[1171] стал магистром. Императрица Евдокия, их сестра, сказала им: «Если бы вы не отнеслись ко мне плохо, я не была бы вынуждена приехать сюда и стать императрицей. Итак, вы возложили на меня императорское звание, которое не подобало мне по рождению. Такова оказалась моя удача, мое наследство, но не ваше отношение ко мне, которое заставило вас быть немилосердными[1172] ко мне».
6. Император Феодосий также провел Павлина через все ранги, так как он был его другом, [P. 356] и сделал дружкой на свадьбе и соседом по столу. После этого он [еще более] возвысил его, и так его состояние увеличилось. С тех пор он имел свободный доступ к императору Феодосию, как его дружка на свадьбе; Павлин также часто посещал Августу Евдокию как магистр.
7. Феодосий император послал патрикия Аспара в Рим с большой военной силой против узурпатора Иоанна. Аспар победил Иоанна, свергнутого с императорского трона в Риме, и казнил его. Император Феодосий сделал Валентиниана Младшего императором в Риме. Он был его родственником, старшим сыном Плацидии и императора Констанций. Феодосий отдал за него[1173] свою дочь, названную Евдоксией, которую ему родила Августа Евдокия, дочь философа. От нее у Валентиниана было две дочери, Евдокия и Плацидия.
8. Случилось так, что, спустя некоторое время, когда император Феодосий шел к церкви св. Богоявления, магистр Павлин, который был нездоров, из-за больных ног отстал, и направил свои извинения. Некий бедняк принес императору Феодосию фригийское яблоко огромного размера, такое большое, что не поддается описанию. Император и все его сенаторы были поражены. Немедленно император выдал [P. 357] человеку, принесшему яблоко, 150 номисм, и отправил его Августе Евдокии. А Августа послал его магистру Павлину, так как он был другом императора, но магистр Павлин, не зная, что император первым послал его Августе, взял его и послал его к императору Феодосию[1174], когда он входил во дворец[1175]. Когда император получил его[1176], он узнал его и скрыл это. Он позвал Августу и спросил ее: «Где яблоко, которое я послал тебе?» Она ответила: «Я съела его». Затем он заставил ее поклясться спасением души, что она съела его и не отправляла кому-либо. Она поклялась: «Я не посылала его никому, я съела сама». Тогда император приказал принести яблоко и показал его ей[1177]. Он стал сердиться на нее, подозревая, что так произошло потому, что она была влюблена в Павлина, и поэтому послала ему яблоко, и отрицала это. По этой причине император Феодосий предал Павлина смерти[1178]; Августа же Евдокия, будучи оскорбленной, опечалилась; также повсюду шла молва, что Павлин погиб из-за нее, ибо он был очень красивым юношей; августа просила императора Феодосия отпустить ее к святым местам для молений, и он позволил ей это. Она отбыла из Константинополя в Иерусалим[1179] молиться; она построила многое в Иерусалиме и восстановила стену Иерусалима, говоря: «Обо мне пророк Давид сказал, что по твоему благоволению (Ευδοκια), [P. 358] Господи, будут воздвигнуты стены Иерусалима».[1180] И оставшись там[1181], и построив для себя царскую гробницу, она умерла и была похоронена в Иерусалиме. При приближении смерти она клятвенно отвергла обвинение, возведенное на нее из-за Павлина.
9. Император Феодосий был красноречив[1182] и любим всем народом и сенатом.
10. В царствование его [Феодосия II] и Валентиниана пошел войной на Рим и Константинополь Аттила, по происхождению из гепидов[1183], с многочисленным войском, объявив устами одного готского посла Валентиниану, императору Рима: «Господин мой и господин твой Аттила приказал тебе через меня, чтобы ты приготовил для него свой дворец». Равным образом и императору Феодосию в Константинополе он то же самое передал через одного готского посла. А Аэций, первый сенатор Рима, услышав о неумеренной дерзости безрассудного послания Аттилы, отправился в Галлию к Теодориху[1184], врагу римлян[1185], и убедил его пойти с ним против Аттилы; ибо [Аттила] воевал многие города Рима. И внезапно напав на него, когда тот встал лагерем вблизи реки Данубий, они уничтожили многие тысячи их [варваров]. В этой битве Теодорих, пораженный стрелой, умер от раны. [P. 359] Аттила тоже умер от истечения крови, хлынувшей ночью из носа, когда он спал со своей гуннской наложницей; на эту девушку пало подозрение, что она убила его[1186]. Об этой войне написал мудрейший Приск Фракиец. Другие же написали, что патрикий Аэций подговорил его [Аттилы] спафария, и тот ранил и убил его; патрикий же Аэций, одержав победу, вернулся в Рим.
1173
Пасхальная хроника добавляет, возможно, не из Малалы: «в месяц Гипербертей, в четвертый день перед календами ноября».
1174
Эксцерпт Константина Багрянородного De virt. суммирует с этой точки зрения — «и результат налицо. После наказания Феодосием Павлина, августа отправляется в Иерусалим, к святым местам, и возводит там многие здания»; возвращение к полному повествованию происходит только с последним предложением, «когда она была при смерти».
1177
Дополнение Пасхальной хроники и Славянской версии: «и результатом этого стало отчуждение и разделение между ними».
1179
Дополнение Пасхальной хроники и Тускуланских фрагментов: «Когда она достигла Антиохии Великой, она произнесла в булевтерии панегирик на Антиохию («и в здании, известном как Bouleuterion» — TF), сидя на (букв. «изнутри») императорском троне из чистого золота, украшенном драгоценными камнями. Народ города скандировал возгласы к ней, ее образ в золоте был посвящен ей в булевтерии, и они также воздвигли ей бронзовую статую в здании под названием Мусейон, оба из которых стоят по сей день. Она даровала деньги на город Антиохию в Сирии для хлебного питания, и отправилась к святым местам». Евагрий далее дополняет: «Она выступила с речью к народу здесь (т.е., в Антиохии), включив в заключение эпическую строчку "Я полагаю, что я — вашей расы и крови" (Илиада VI, 211 и XX, 241), намекая на колонии, выведенные сюда из Эллады», возможно, опираясь на Малалу.
1182
Дополнение Тускуланских фрагментов: «(...) по своей природе красивый, белокожий, хорошо сложен, с хорошим носом, хорошей грудью, черными бровями, прямыми волосами, густой бородой (...); он был великодушен, очарователен и красноречив». Дополнение Славянской версии: «среднего роста, с белой кожей, красивый». Определение «среднего роста» могло содержаться в первой лакуне данного Тускуланского фрагмента.
1184
Рукопись
1186
Славянская версия в этом месте более подробна, но, вероятно, не восходит к Малале в силу нетипичной лексики (как установил О.В. Творогов).