4. Император выделил определенную сумму, чтобы заплатить за кинегии (kynegia), которые должны были отмечаться в дальнейшем каждый раз в четыре года; они должны были состояться за 42[914] месяца до прекращения бойни, и были затем приостановлены на оставшиеся шесть месяцев для [сбора] коллекции диких зверей для фестиваля в честь Ареса и Артемида.
5. Сразу после этого был провозглашен первый сириарх (им стал Артабан[915]) — должностное лицо, назначенное землевладельцами и всем народом.
6. Он выделил оставшиеся средства, чтобы заплатить за мимов, [P. 286] танцоров и другие развлечения, которые представлялись в государственные праздники. И с этого времени необходимые средства для того, чтобы город антиохийцев смотрел зрелища, упомянутые выше, предоставлялись в полном объеме из государственной казны в надлежащем порядке. И антиохийцы поставили бронзовую статую императора Коммода в центре своего города.
Итак, во время его правления Олимпийский праздник отмечали в первый раз сирийские антиохийцы, в соответствии с его священным указом, упомянутым выше, в 260 году по эре сирийских антиохийцев[916]. Он проходил в Ксисте, который он построил. Антиохийцы приобрели олимпийский фестиваль у писейцев Эллады на 90 периодов Олимпийских соревнований, то есть на 360 лет, по неписаному соглашению.
7. Также была учреждена должность алитарха в Антиохии тем же священным указом, и первым был назначен Афраний[917], экс-префект и гражданин Антиохии. Он носил одеяния алитарха, которого был удостоен в период его пребывания в должности, и получил почтение, как будто он был самим Зевсом. Он не входил в дома и не лежал на постели в течение этого периода, но спал в открытом внутреннем дворе на земле на вершинах камней с чистыми постельными принадлежностями, подстелив циновку. Он был одет в хитон, белый, как снег, и носил украшения из золота, корону из рубинов, жемчуга и других драгоценных камней. Он носил скипетр из черного дерева и белые сандалии на [P. 287] ногах. В эти дни он спал на открытом дворе базилики, именуемой Кесарий, которая была построена диктатором Юлием Цезарем. Статуя Цезаря, которая находилась вне конхи базилики, стояла там. Кесарий находился напротив храма Ареса на месте под названием Макелл, потому что это было единственное место, где забивали свиней на мясо, возле храма Ареса.
8. Секретарь был назначен впервые Советом и народом, его звали Помпеян Квестор, из сенаторской римской семьи. Он тоже был одет в белую тогу с твердой золотой короной в виде лавровых листьев. Они почтили его и поклонились ему, так сказать, как самому Аполлону.
9. Совет и народ также назначил амфиталом (amphithales) человека по имени Кассий Иллюстрий, который носил столь же белую тогу из чистого шелка и венец, сплетенный из лавровых листьев с золотым изображением бюста Зевса посередине. Они оказали честь и поклонились амфиталу как Гермесу, как сообщает хронист Домнин, который написал обо всех этих договоренностях.
10. Молодые люди благородного происхождения от каждого города и региона страны приходили на священные состязания олимпийского фестиваля, дав обет соревноваться, и они соответствовали друг другу. Они вели себя целомудренно и весьма умеренно, и не получали прибыль ни из одного источника. Ибо они были богаты и имели своих собственных рабов как обслуживающий персонал, [Р. 288], каждый в соответствии с его богатством. Многие из них были девушки. Они приносили с собой много золота из родных городов. Но они соревновались, дав клятву и обет для того, чтобы выиграть славу для своего города. Так они входили в соревновательный дух, имея грозную репутацию. Некоторые боролись, некоторые бежали, некоторые играли на трубе, некоторые принимали участие в панкратии, другие состязались в кулачном бое, надевая на поединки самшитовые накладки для защиты пальцев, другие ехали на колесницах, запряженных молодыми лошадьми, а другие пели песни из трагедии. Были также девственницы, которые практиковали философию и давшие обет целомудрия, они соревновались в борьбе в обтягивающих «трико», беге, декламируя и читая различные греческие песнопения. Эти женщины боролись против женщин, и конкуренция была жесткой как в борьбе, так и в беге или декламации. Любой из них, как говорится, была ли это женщина или юноша, которые были увенчаны как победители, удостаивались восклицаний святого населения и оставались целомудренными до конца своей жизни; сразу после состязаний они посвящались в жрецы. Равным образом и девы-философы, увенчанные за победу, становились жрицами после состязаний. Затем все они покидали это место. Те, кто были владельцами земельной собственности, не платили налоги, но победители игр освобождались от уплаты налогов с момента своей победы, но только на время своей [P. 289] жизни. Если им также принадлежали мастерские, которые имели конкурентов, то они получали иммунитет от обязательств только на время их жизни. Так многие приходили, чтобы состязаться, то их количество не имело себе равных, но, тем не менее, многие, как оказывалось, прибывали под клятвой, будь то юноши или целомудренные девушки, и все они допускались к участию в играх. Иногда прибывало большое количество, а в других случаях меньшее, в зависимости от сезона и морских ветров.