– Почему ты сказал, что мужчина является для государства донором дармовой рабочей силы?
– Потому что так оно и есть. Ещё в сталинскую эпоху мужчине к его прямому заработку шла доплата на содержание семьи. При лысом негодяе эту доплату с мужчины сняли. И его деньги прибавили женщине, воспевая равноправие по-советски. Вот почему сидевшие по конторам женщины – разные счетоводы, бухгалтера и т.д. – стали получать не меньше многих мужчин. Тех, которые в лютый холод занимаются строительством или мантулят в шахтах и на заводах… Зачем так было сделано? У одного пола отняли, другому дали. Причём тихо, тайно, как будто ничего и не произошло! Я тебе скажу: чтобы экономически дать женщине понять, что она может обойтись и без мужчины… Думаю, тебе этот ход понятен.
– Манипуляции сознанием посредством экономики. Опускание статуса мужчины в глазах его жены.
– В глазах всего женского пола! Видишь, что делают деньги? Они управляют не только обществом, но и сознанием.
– Сознанием дур и стерв! – вставил я.
– Не важно. И те, и другие – женщины. Понимаешь теперь глубину происходящего?
– Ты хочешь сказать, что идёт война против мужчины?
– Государственная машина уничтожает своего мужика в союзе с женщиной! Как тебе это? Причем не только у нас. Как ты уже заметил, то же самое делается во всём так называемом «свободном мире». Когда-то в Советском Союзе шёл отличный американский фильм «Крамер против Крамера». В нём показана жена-стерва, которая ради любовников разлучила отца с сыном, и на её стороне оказалась государственная машина.
– Мне этот грустный фильм посмотреть удалось, – вздохнул я, припоминая картину.
– Догадываешься теперь, почему наши российские мужчины, если верить статистике, живут на 14-15 лет меньше, чем женщины?
– Да-а! – почесал я затылок. – Сколько же живут наши мужчины?
– В среднем 58 лет. Основная их масса не доживает до пенсии. Кстати, женщины выходят на пенсию на 5 лет раньше мужчины.
– И живут на 15 лет дольше последних. Неплохо!
– Заметь, если женщина забеременела, то только она одна решает, жить или не жить младенцу. Мужчина, от которого она беременна, никаких прав на ребёнка не имеет. Таков закон. Права женщины охраняются государством.
– А права мужчины кем?
– Никем. Разве что Родом небесным! Интересы мужчин никто не отстаивает. В нашей стране действует сеть комитетов «по материнству и детству». Что это, если не насаждение феминизма и матриархата? Злого, тотального! Но кто это понимает? Кто? Ты когда-нибудь слышал понятие «отцовство»? И не услышишь! Потому что этот институт искорежен, вырван с корнем. Зачем, тебе понятно… Вот он, финал тех самых, навязанных человечеству моногамных семейных отношений! Видишь, к чему привёл институт разрушения высокой человеческой любви и дефицит женской энергии в семье? К полному коллапсу. Женщина усилиями государства превратилась в оружие против мужчин. Именно благодаря её действиям и мыслям, последний находится в постоянном стрессе. Этот пресс очень многих мужчин толкает к алкоголизму, уходу от реальности… Поведение мужчины зависит от отношения к нему женщины. Но, к сожалению, наши бабоньки этого не понимают. Их сознанием манипулирует государственная машина, которой умело управляют полулюди-полурептилии. Я тебя познакомил с последним элементом разделения. Дальше делить некуда, да и нечего.
– Что же нас всех ждёт? – невольно вырвалось у меня. – Если не осознаем происходящего, то человечеству придёт конец! Уцелеют только такие общины, – волхв показал рукой в сторону храма, где продолжался праздник.
– Ну и перспектива! – поднялся я на ноги.
– Тебе лежать надо, а не блудить! – посмотрел на меня строго суровый тёзка.
– Что же мне, под себя что ли?
– Ты вон о чём! Тогда иди…
– Значит, я уже не участник? Не имею права ни слушать, ни смотреть?
– Пока я с тобой разговаривал, моё «глубинное» работало с твоим здоровьем. Гематома в голове скоро рассосётся. И завтра ты будешь почти здоров. Но не драться и не бороться! – улыбнулся ведун. – Только смотреть и запоминать. Понял?
Я кивнул.
«Так вот, оказывается, как вы лечите? – подумал я, одеваясь. – Разговором отвлечь внимание и войти в контакт с подсознанием. Неплохо! Прямо скажем, неплохо!»
И я на самом деле стал чувствовать себя намного лучше.