Снова посмотрел на экран. Коснулся иконки с синей трубкой и красной цифрой двадцать один под ней. Папка открылась. Все пропущенные звонки от Верки. Девятнадцать вечером и по одному ночью и утром.
Но это не самое страшное.
Сети нет.
Вообще.
Но ведь этого просто не может быть! В пансионате сеть везде. Вчера точно была и уровень сигнала отличный.
Открыл папку контактов и выбрал номер шефа. Тут же выскочило чёрное окошко с надписью «Мобильная сеть недоступна». А ниже издевательское «Ок». Может девайс гикнулся?
Медленно поднялся. Шорты в грязи, футболка местами тоже. Вот блин! Рядом валяются зелёные шлёпки-«вьетнамки». Сунул в них ноги.
Вдалеке дробно и протяжно застучало. Тоха непроизвольно отвёл руку с девайсом чуть в сторону и замер. Мощный удар выбил смартфон. Уй-ё! Веером разлетелись куски пластика, с шипением ярко вспыхнула разбитая батарея. Что-то свистнуло возле уха. Программер мигом рухнул на землю. Чё за нах…?!
— Эй! — завопил он. — Не стреляйте! Здесь люди!
Тоха вскочил и, пригнувшись, помчался в другую сторону. Рассудил здраво: сначала покинуть опасное место, а уж потом выходить к людям. Местами лихо перескочил через «жмуриков». «Вьетнамки» едва не слетели.
Туман почти рассеялся. Едва не налетел на «колючку» и резко остановился. От инерции взмахнул руками, как цапля крыльями, будто наскочил на невидимую стену. Вправо и влево тянутся пять рядов колючей проволоки. То там, то здесь, как на проводах, жутко висят трупы. Тоху опять передёрнуло. Слева, в десятке шагов раздувшаяся туша лошади с белыми копошащимися червями. Чуть поодаль — ещё одна. Желудок вновь подпрыгнул к горлу, но блевать уже нечем.
Справа что-то шевельнулось. Программер проворно отскочил. Шагах в десяти из травы, словно в «зомби-стрелялке», выросли трое юнитов в одинаковой грязно-серой форме. В руках «винтари» с широкими, будто длинные ножи, штыками. На бошках фашистские каски. Такие в кино видел. Только размером больше, и по бокам маленькие рожки. Ноги над высокими «шузами» по колено обмотаны серыми… бинтами, что ли? Скорее тряпками. На поясах — ножи. Тонкие ремешки просунуты под погончики и спускаются к толстому ремню на талии. На жёлтых пряжках… двуглавые российские орлы. Или показалось? Тоха мотнул головой… и застонал от боли. Его качнуло.
— Halt! — гавкнул один из юнитов. — Keine Bewegung![4]
Программер не понял, чего от него хотят, но замер. Язык похож на немецкий. Знакомый лающий говор.
Что за хрень тут творится?! Неужели эти… как их… ролевики? Или реконструкторы? Между теми и другими Тоха разницы не видит. Носятся себе малолетние и не слишком долбодятлы по лесам в доспехах или в гномьих и орочьих масках на фейсах, и Бог с ними.
Только странная реконструкция. Не по карману «реконам» такие масштабы. Или кино снимают? Но декорации не воняют тухлятиной. Или воняют? Для правдоподобия? Ага. И моушн тебе объёмный, и запах с экрана. Четыре дэ, мля. Но трупаки-то реальные. Тот, на ком очнулся, стопудово реальный.
— Мужики, — в горле пересохло, сушняк жуткий, — мужики…
— Halt’s Maul, — чуть громче произнёс юнит. Щёлкнул затвор. — Komm her![5] — чувак поманил рукой.
Тоха приблизился. У одного, рыжеусого, лет сорока мужика на обеих сторонах воротника под голубыми полосками по бледно-жёлтой шестиконечной звёздочке. Наверно старший в этой тройке. У других — просто полоски. Юнит жестом остановил программера и с удивлением пощупал Тохин прикид.
— Klaus, schau mal. Was für eine närrische Kluft?[6] — кивнул рыжеусый пожилому юниту с мясистым лицом.
Тот хмыкнул. Третий — высокий, щуплый парень с колючими, чёрными, злобными глазками осклабился. Блеснула жёлтая фикса.
— Хапалки убери, — Тоха отпихнул ощупывающую руку.
Злобноглазый что-то вякнул невнятное. В печень влетел приклад, острая боль сбила дыхание. Программер рухнул на колени и уткнулся лбом в мокрую траву.
— Ruhig, Günter,[7] — донёсся тихий, спокойный голос рыжеусого.
Тоха посмотрел вверх. Юнит со звёздочками положил руку на плечо злобноглазому и кивнул в сторону колючки:
— Vorwärts![8]
Пожилой штыком приподнял нижнюю проволоку. Злобноглазый подлез под ней. Рыжеусый недвусмысленно указал на ограждение. Тоха, кряхтя, пролез под проволокой. Шорты зацепились за колючку. Грубо рванул. На левой ягодице свесился лоскут красной материи.