— Пускай выскажет свое мнение исходя из современных исследований, — сказал судья Геллар.
— Такая вероятность существует, — ответил доктор Розенблад. — Но, как я уже отмечал, чудо-лекарства, которыми мы считали бисфосфонаты, в долгосрочной перспективе вскрывают новые проблемы, с которыми мы ранее не сталкивались. Так что пока нельзя сказать ничего определенного.
— Тем не менее Уиллоу таки может дожить до зрелых лет?
— Конечно.
— Она может влюбиться?
— Несомненно.
— Родить ребенка?
— Не исключено.
— Работать вне дома?
— Пожалуй.
— Жить отдельно от родителей?
— Возможно.
Гай Букер положил руки на перила скамьи присяжных.
— Доктор Розенблад, вы же лечите болезни?
— Ну да…
— А если вам надо будет вылечить сломанный палец, вы ампутируете всю руку?
— Это, пожалуй, чересчур радикальная мера.
— А лечить ОП абортом — это не радикальная мера?
— Протестую! — выкрикнула я.
— Протест принят. — Судья зыркнул на Гая Букера. — Мистер Букер, я не позволю вам превращать зал суда в митинг против абортов.
— Позвольте перефразировать вопрос. У вас бывали пациентки, которые, узнав, что ребенок родится с ОП, прерывали бы беременность?
Розенблад кивнул.
— Да, такое происходит довольно часто. Когда речь идет о смертельном, втором, типе заболевания.
— А если тип был не смертельный, но сложный?
— Протестую! — сказала я. — Какое это имеет отношение к истцу?
— Я хочу услышать ответ, — сказал судья Гелл ар. — Отвечайте на вопрос, доктор.
Розенблад как будто крался по минному полю.
— Никому не хочется прерывать запланированную беременность, — начал он, — но когда по всем показаниям ребенок должен родиться с тяжелой степенью инвалидности, каждая семья должна принять непростое решение в индивидуальном порядке. Кому-то кажется, что они смогут обеспечить достойное существование ребенку-инвалиду, кому-то хватает смекалки заранее догадаться, что это невозможно.
— Доктор, — сказал Букер, — вы бы назвали рождение Уиллоу О’Киф «ошибочным»?
Я почувствовала сбоку какое-то движение и поняла, что это Шарлотта задрожала всем телом.
— Не мне судить, — сказал Розенблад. — Я всего лишь врач.
— Бот именно, — откликнулся Букер.
Пайпер
С лаборанткой Джанни Вайсбах мы не виделись с тех пор, как она ушла из моей клиники и четыре года назад уехала работать в Чикаго. Раньше она была блондинкой, теперь же перекрасилась в стильный каштановый. У уголков губ образовались тонкие складки. Интересно, а я ей показалась такой же, как раньше, или предательство состарило меня до неузнаваемости?
У Джанин была аллергия на орехи, и однажды у них разразилась война с медсестрой, заварившей фундуковый кофе. Джанин покрылась сыпью от одного запаха, ползущего по приемной, а медсестра клялась, что не понимает, как протертые орехи могут влиять на аллергиков. Джанин спросила, сдала ли она вообще экзамены на медсестринскую лицензию. Этот скандал, в общем-то, был самым крупным происшествием в моей клинике… до того как началось всё это, разумеется.
— Откуда вы знаете истицу по данному делу? — спросила адвокат Шарлотты.
Джанин наклонилась ближе к микрофону. Я вдруг вспомнила, что она любила петь караоке в местном ночном клубе и называла себя «патологически одинокая». Теперь же на пальце у нее сверкало обручальное кольцо.
Люди меняются. Даже те, которых ты вроде бы знал, как самого себя.
— Она была пациенткой в клинике, где я работала, — ответила Джанин. — В гинекологической клинике Пайпер Рис.
— Вы работаете на ответчицу?
— Работала раньше. В течение трех лет. Но теперь я работаю в Северо-западной мемориальной больнице.
Адвокат смотрела в стену, словно даже не слушала ее ответы.
— Мисс Гейтс, — поторопил ее судья.
— Да, простите, — встрепенулась она. — Вы работаете на ответчицу?
— Вы только что задали мне этот вопрос.
— Да. Расскажите, при каких обстоятельствах вы познакомились с Шарлоттой О’Киф.
— Она пришла к нам на УЗИ на восемнадцатой неделе беременности.
— Одна?
— Нет, с мужем.
— Ответчица при этом присутствовала?
Джанин впервые посмотрела мне в глаза.
— Сначала нет. Все происходило так: я делала УЗИ, а потом обсуждала увиденное с нею. Она расшифровывала результаты и общалась с пациенткой.
— Что же произошло на УЗИ Шарлотты О’Киф, мисс Вайсбах?