Утром ее разбудил телефонный звонок.
– Диана, прости меня за вчерашнее, – заныла на том конце провода Камилла, – я не хотела тебя обидеть. Не знаю, зачем я такое сказала.
– Я уже забыла. И ты забудь. Я совсем не стесняюсь себя такую.
– Знаешь, Диана, возможно, я просто тебе завидую.
Диана рассмеялась. Завидовала ей? Чему? Тому, что в девятнадцать лет она все еще невинна? Когда сама Камилла меняла партнеров так часто, что забывала их имена. А жизнь Дианы была лишена плотских утех.
– Поверь мне, Камилла, твоя жизнь гораздо интересней моей. Дойдет до того, что в первый раз от стыда я даже не смогу признаться, что я еще девушка.
Они посмеялись, и Диана, попрощавшись, положила трубку. Подойдя к окну, она отодвинула штору и посмотрела на улицу. Солнце тут же ослепило ее – погода была хорошей.
Ее маленький домик находился вдалеке от дорог и больших магазинов. Его Диане оставила мать, которая укатила в Аризону с очередным любовником. После смерти отца их жизнь сильно изменилась: они никогда не были богаты, а без кормильца и вовсе обеднели. Ее отец трудился в порту обычным грузчиком, денег хватало только на необходимое. После его смерти мать Дианы, работавшая медсестрой в госпитале, стала брать больше смен. А после того, как ее дочь закончила школу, решила оставить ей дом и старую машину, сама же уехала с мужчиной, которого Диана не смогла принять. Она не понимала, как мать могла предать память об отце. Не могла простить ей этого.
После отъезда матери жизнь Дианы совсем стала скромной. Закончив курсы парамедиков, она стала зарабатывать себе на жизнь, откладывая с каждой зарплаты сотню долларов на колледж. Работать всю жизнь на «Скорой» она не хотела – Диана мечтала поступить дальше в медицинский и, возможно, стать врачом, ну или хотя бы медсестрой, как ее мать. Хотя понимала, что копить ей придется лет десять.
Быстро приняв душ и наспех перекусив, она отправилась на работу, по пути вспоминая вчерашний вечер. Всплывшее в памяти лицо Николаса Гриффина вызвало приступ отвращения. Его наглые карие глаза оценивающе блуждали по ее телу. Ее передернуло от мысли о нем. Почему некоторые люди вызывают подобные эмоции? Ведь он ничего ей не сделал.
– Привет! – Возле подстанции ее догнал Фрэнк. – Как ты?
Она резко развернулась к нему:
– Вы что, издеваетесь надо мной? Сначала Камилла, теперь ты…
Фрэнк не ожидал такой реакции, поэтому сделал шаг назад.
– Я просто хотел спросить, как ты чувствуешь себя после вчерашнего… – начал оправдываться он, и Диана поняла, что перегнула.
– Извини, Фрэнк, все хорошо. Немного болела голова, но сейчас уже лучше.
– Диана, – он поравнялся с ней, – может, сходим сегодня куда-нибудь вдвоем?
Девушка остановилась, вспоминая планы на вечер. А план был один – спать и как можно дольше. Она пыталась сказать ему вчера о том, что у них вряд ли что-то получится, но Камилла все испортила.
– Фрэнк, не обижайся, но я думаю, что мы не совсем подходим друг другу. Ты мне очень нравишься, но как друг.
Он понимающе кивнул, но лицо его заметно погрустнело:
– Можно долго ждать принца на белом коне, Диана, но так и не дождаться.
Девушка засмеялась и пожала плечами. Принц ей был и не нужен.
Диана прошла по тропинке в парк, оставляя друга одного, и присела на скамейку. Закрыла глаза и расслабленно вдохнула. Еще было время побыть в тишине перед тяжелой сменой и насладиться спокойствием. Июльское солнце припекало сильнее обычного, но сейчас деревья скрывали Диану от его лучей. Она любила сидеть в этом парке, слушать шелест листьев и чириканье птиц. Ей казалось, что легкий ветерок окутывает ее тело, заставляя мыслями возноситься к небесам. Она открыла глаза и взглянула на небо. Голубое. Сегодня особенно яркое, с редкими тучками, медленно плывущими куда-то вдаль.
Сквозь зеленую листву она увидела направляющегося к ней Фрэнка. Его тело, его красота вызвали всплеск каких-то странных чувств. Может, он прав и стоит все же попробовать? Она не понимала себя и сама себе перечила: то не хотела думать о нем как о своем парне, то хотела быть с ним. Неопределенность ее раздражала.
Он молча сел рядом, смотря на здание станции, а девушка повернулась к нему и неожиданно произнесла:
– Фрэнк, поцелуй меня.
Он прищурился, пытаясь понять, правильно ли понял ее просьбу. Но она пальцами коснулась его щеки. Значит, правильно.
Фрэнк наклонился и коснулся ее губ, рукой притягивая девушку ближе, касаясь волос, наслаждаясь каждым мгновением. Это был нежный поцелуй, сначала детский, который под напором Фрэнка перерос во взрослый. Он ощущал его каждой клеточкой своего тела.