Вот так я и стала графиней Залесской, владелицей замка «Хрустальная мечта».
Дорогие читатели!
Буду благодарна, если вы поддержите книгу, добавив ее в библиотеку и поставив ей звездочку.
Жду так же ваши комментарии, на которые с удовольствием отвечу.
Приятного прочтения!
2. Одни сплошные непонятки
Выслушав столпившихся около меня подданных, быстро раздаю нужные распоряжения. Благо ни о чем особенном они меня не спрашивали. Подозреваю, что все присутствующие вполне могли и без моих приказов обойтись, а спрашивали лишь потому, что так положено было.
Потом устало приседаю на корточки у прохладной стены, отстраненно наблюдая, как женщины и мужчины торопятся выполнять мои поручения. Я бы так и дальше сидела в тишине и покое, но кто же меня надолго в одиночестве оставит?
— Госпожа графиня, мы вам креслице принесли, — суетятся возле меня давешние девчушки в кружевных чепчиках, — Негоже госпоже на кортах как простолюдинке сидеть.
Вот попала, так попала. Чувствую, что госпоже графине много чего делать негоже. А главное — еще вчера я отвечала только за себя, а теперь от меня куча народу зависит. Это же такая ответственность! Мы на занятиях в колледже культуры и искусства виды прикладной живописи изучали, а вот графствами управлять нас не учили.
Ноги немилосердно мерзнут, ведь выскочила из комнаты я босиком. Не до обуви мне тогда было. А голова болит и думать напрочь отказывается. По утрам я всегда плохо соображаю, тут же вообще одни сплошные непонятки.
А еще на мой замок враги напали! И пусть я не настоящая госпожа графиня, но окружающие меня ею считают. Там где-то сейчас бой идет, а я здесь сижу и прохлаждаюсь!
Резко подскакиваю и кидаюсь за угол здания, где сразу же обнаруживаю проход в более просторный и ухоженный дворик. Навозом здесь совершенно не пахнет, зато растет много зелени и цветов. Некоторые из них даже кажутся мне знакомыми. Вот, например, маргаритка, а это ирис. Только цветы эти были раза в три больше привычных мне.
Любопытно, конечно, но мне сейчас позарез на крепостную стену нужно. Чем я могу помочь наверняка опытным воинам, в тот момент даже не задумываюсь. Просто чувствую, что должна быть там, среди сражающихся. Поэтому внимательно оглядываюсь в поисках прохода…
/
— Госпожа графиня! — догоняет меня чей-то истошный крик.
Оборачиваюсь, ожидая узреть за спиной как минимум наемного убийцу, от которого меня этим диким воплем предостеречь пытаются. Но вместо смертельной опасности вижу догоняющего меня вихрастого мальчишку лет десяти-двенадцати.
— Госпожа графиня, меня дядька Власий за вами отправил, — чуть отдышавшись, говорит мальчишка, — попросил вам передать, чтобы вы его обождали. Негоже госпоже графине одной по крепости бегать, когда на стенах сражение идет.
Понятия не имею, кто такой этот Власий, но все же решаю его подождать. Пока досканально не разберусь, что со мной произошло, и как я здесь оказалась, лучше свою неосведомленность окружающим лишний раз не демонстрировать. Тем более, откликаясь на "госпожу графиню" и раздавая приказы, я косвенно всем при этом присутствующим подтвердила, что ею являюсь. А если заподозрят, что я - не она? Может, самозванцев здесь самой лютой казни подвергают всякого без суда и следствия?
Дядька Власий, действительно, вскоре объявяется. Им оказывается тот самый господин в соболей шубе, который следом за девушками ко мне на хозяйственном дворе подбежал. Несмотря на свой запыхавшийся вид, он выглядит настолько важно и солидно, что у меня в голове не укладывается, как такого индивидуума у кого-то язык поворачивается непочтительно «дядькой» назвать. «Господин», «лорд», «сэр», но никак не простонародное «дядька». Разве что мальчишка действительно его племянник.
— Госпожа графиня, позвольте сопроводить вас в покои. Неприлично незамужней девушке без сопровождения по замку бегать. Да и опасно одной. Мало на вас в прошлом покушались?
Безропотно опираюсь на любезно предложенную мне руку и важно шествую в свои покои. Что поделать, раз положение обязывает. Тем более дядька Власий то ли случайно, то ли намеренно проговорился: кто-то хотел меня убить. А графиня теперь я. Глупо капризничать и пытаться отстаивать независимость, когда на кону твоя жизнь.