Мои губы скривились, стоило мне отметить булочки для гамбургера. Нет, Эш не могла думать, что я съем эти помои на булке. Но именно в этот момент она стала делать две порции, положив их на тарелки. По всей видимости, мне все же придется положить это нищенское дерьмо в рот. Если бы это не пахло так чертовски вкусно, я бы, наверное, ушел, не сказав больше ни слова, и забрал бы с собой птицу в наказание.
– Пиво в холодильнике, – указала Эш. – Я купила то, что тебе нравится.
Это показалось таким домашним.
Сильнее, чем когда-либо было в моей квартире. По какой-то причине это мне не понравилось. Почему Эш было комфортнее в квартире шлюхи, чем в одном из лучших домов в городе? Креветке здесь было даже негде летать. По сути это совершеннейшая дыра, но Эш буквально напевала от радости. Я ведь день провел как на иголках, а она тут едва не сияла.
Креветка решил, что паразитов у меня нет, и улетел к своей клетке. Достав из холодильника пару банок пива, я поставил их на стойку и открыл. Интересно, как Эш умудрилась в свои восемнадцать купить алкоголь. Видимо, в том черном платье она могла получить что угодно, лишь мило улыбнувшись. Поставив тарелки, Эш забралась на табурет.
– Садись, – попросила она, изучая меня своими ореховыми глазами. – Пожалуйста.
Сдержав вздох, я сел рядом с ней.
– Это определенно самое дерьмово выглядящее блюдо из всех, что я видел.
– Не строй из себя примадонну, Уин, ешь свой ужин как хороший мальчик.
Яркая улыбка Эш покорила меня настолько, что я откусил кусочек. Что ж, это оказалось даже хорошо. Но я готов был поклясться, что скончаюсь, если узнаю, что Эш достала это из банки...
– Хочешь, дам рецепт? – усмехнулась она со злой улыбкой на губах, словно могла читать мои мысли.
– Нет, – рыкнул я. – Хотела поговорить – валяй. У меня нет в запасе всей ночи.
Ее игривость улетучилась. Эш с задумчивым выражением лица потягивала пиво.
– Как все прошло сегодня с твоей матерью?
Не об этом я хотел говорить.
– Настолько хорошо, как это вообще могло пройти, когда ты принимаешь помощь матери, чтобы замять сексуальный скандал с твоим участием.
– Она теперь меня ненавидит?
– Во-первых, ты никогда ей не нравилась.
Эш на мгновение задумалась.
– Хмм.
– Ты не можешь издавать этот звук. Это моя фишка.
– Теперь моя. Мне так нравится смотреть, как при этом вздувается вена у тебя на лбу.
Не обратив внимание на ее высказывание, я решил покончить с этой ерундой наподобие гамбургеров. Эш следила за каждым моим движением, когда я поднялся и наложил себе еще порцию, притворившись, что не заметил лежавшую в мусорном ведре банку с этикеткой «Manwich». Когда я сел обратно, Эш придвинулась ближе, отложив еду, и пронзительно посмотрела мне в глаза.
– Уин, я ведь попросила прощения.
– За что? Я ведь не твой парень. За что ты извиняешься?
Ее глаза гневно вспыхнули.
– Прости, что разрушила те отношения, что у нас были. Но, черт возьми, повзрослей уже и перестань дуться.
– Дуться, – я презрительно усмехнулся. – Ты связалась с Морелли за моей спиной, Эш. Я не дуюсь, а в бешенстве.
– И тебе больно, – она прикусила свою пухлую губу, отчего у меня возникло желание тоже попробовать ее на вкус. – Я причинила тебе боль.
Нет.
Вранье.
– Константинам невозможно причинить боль. Это мы раним других.
– Ни на секунду в это не поверю.
– Ты веришь в сказку, Золушка, потому твое мнение не имеет значения.
– Я причинила тебе боль, и мне очень жаль. Но я не предавала тебя. Да, я кое-что скрыла от тебя, потому что Лео наводит на меня ужас и преследует на каждом шагу, но я никогда вас не предавала.
– Я же сказал, мне плевать.
– Неправда, – возразила Эш. – Я важна для тебя, и это тебя злит.
– Может, закончим? – рявкнул я. – Мне надоело это обсуждать. Плевал я на все это. Ты лишь моя сотрудница, мать твою. Сколько раз я должен это повторить?
Ее глаза потемнели.
– Столько, чтобы убедить самого себя. Но я все равно не куплюсь на эту чушь, которую ты пытаешь мне втюхать.
– Я ухожу.
– И не вернешь мне долг? – Эш склонилась ко мне, поигрывая моим галстуком. – Это не в твоем стиле. Ты Уинстон Константин, черт возьми. Ты всегда получаешь то, что тебе причитается.