И это я тоже намеревалась сделать.
«Поднимись. Стряхни грязь. Продолжай жить».
Альтернатива – позволить Лео Морелли победить. К несчастью для него, я провела достаточно времени с Константинами. И если я чему-то и научилась у этой семьи, так это тому, что никогда нельзя оставлять последнее слово за врагом.
Это еще не конец.
Я не позволю.
Эш
Чирик.
Я любила свою птичку. Креветка – лучший маленький попугайчик на планете. Только вот его чириканье было крайне недовольным. Злым. Раненным. Напуганным. И это расстроило меня сильнее всего этим вечером. Я подвела Уинстона и даже свою птичку, черт возьми.
По глупости позволила себе провалиться в небольшую сказку, где горничная становилась принцессой, идеально подходившей порочному принцу. Уинстон, генеральный директор миллиардной корпорации и самый горячий холостяк в мире, подарил мне фантазию, далекую от реальности. Он предложил мне поселиться в мире из стекла. И я примерила его, как новые туфли, ослепленная их блеском и мечтавшая стать его маленькой игрушкой.
Но мир дал трещину.
При первых признаках неприятности все, казалось, готово было осыпаться осколками к моим ногам.
И на этот раз никакой очаровательный принц не заключит меня в объятия.
Я прикусила губу, сдерживая слезы. Плакать мне уже надоело. Эмоционально я была совсем опустошена. Меня тошнило от всего этого. Проглотив комок, вставший поперек горла, я заперла квартиру и повернулась поздороваться с Креветкой.
– Креветка, – мой голос был хриплым и дрожал. Бросив сумочку на диван, я сняла туфли. – Добро пожаловать домой, – в квартиру шлюхи.
Он сердито хлопнул крыльями в клетке, а я занервничала, размышляя, как он вообще сюда попал. Очевидно, Уинстон распорядился обо всем еще во время царившего за ужином хаоса, когда написал кому-то несколько сообщений.
В квартире обнаружился не только попугайчик.
На кровати лежал пакет с туалетными принадлежностями, а еще мой рюкзак и сумка – определенно не моя – полная одежды. Даже не было нужды расстегивать ее, чтобы понять: внутри окажутся висевшие в квартире Уинстона наряды.
– Не плачь, не плачь, не плачь, – затараторила я, когда из глаз снова потекли горячие капли.
Открыла клетку, чтобы выпустить Креветку. Но вместо того, чтобы прыгнуть на протянутую руку, он вспорхнул и пролетел мимо меня, начав кружить по небольшому периметру. Он щебетал резко и пронзительно, видимо, выказывая недовольство. Бедная птичка быстро привыкла к большой игровой площадке с красивыми люстрами, высоким потолкам и огромным окнам.
– Я все испортила, – объяснила я Креветке. – Даже не представляю, что теперь будет.
Я действительно не знала.
Уинстон был не слишком разговорчив. Я даже не поняла, расстались ли мы или же мне следовало явиться завтра на работу. И будет ли он расспрашивать меня о Лео. Теперь Морелли явно зол, наверняка мою сексуальную жизнь уже вываляли в грязи, выложив в социальные сети, пока я сидела тут и жалела себя.
Я застонала, подумав о тех видео, на которых Уинстон вытворял со мной очень порочные вещи. И что все это будет выставлено на всеобщее обозрение. Может, Уинстону и было плевать на свою репутацию, но мне-то осенью поступать в колледж. Это будет весьма проблематично, имея за плечами сексуальный скандал с участием миллиардера. Не говоря уже о том, что у папы просто остановится сердце.
Видео могли увидеть все мои знакомые.
Враги. Те немногие друзья, что у меня остались. Константины.
Представив лица Китона, Тинсли и Перри, смотревших на экраны с разной степенью шока и разочарования, мне стало дурно.
А мать Уина?
«Господи».
Я чувствовала себя такой идиоткой. Лео просто выжидал, когда я оступлюсь, ведь он с радостью разошлет наши секреты по всему миру. И я позволяла ему собой манипулировать, страшась, что люди узнают обо мне и Уине.
Что он платил мне за нездоровые порочные отношения.
О, и он хорошо платил.
Меня охватило отвращение к самой себе. Можно было побиться об заклад, что глупая Мередит будет сидеть в своем особняке со своим глупым мужем и улыбаться скандалу, как злая ведьма. Вероятно, она только и ждала момента, чтобы ворваться и спасти принца от предательства его шлюхи.