Купец нахмурился и замолчал, глядя на меня пронизывающим взглядом. Но спустя минуту хмыкнул:
- Что ж, приноси, посмотрим, чем сумеешь удивить старого Хасана. Я буду здесь еще три дня.
Мы отошли от лавки торгаша, я прикупила несколько пирожков для себя и Риз с лотка румяной торговки, и двинулись дальше вдоль рядов. Отошли подальше и я вновь одернула служанку.
- Слушай, Риз, твой отец же кузнец?
- Ага, - жизнерадостно подтвердила девушка, заглядываясь на широкополую соломенную шляпу с атласной желтой лентой. - Лучший в Глассершире.
- А он может мне сделать стеклодувную медную трубку? Я нарисую чертеж с параметрами.
- Мой батя может все! - без тени сомнений заявила девушка. И у меня не было причин ей не верить. - Я ему скажу, чтоб ввечеру к вам зашел, госпожа.
- Спасибо, Риз. Я буду очень ждать. Ох…
Я едва не налетела на пухленькую брюнетку, которая как раздраженная пчела шла напролом сквозь людскую толпу. На ней было дорогое платье, не чета моему, кожаные сапожки и меховая муфта, в которую незнакомка прятала руки. За девушкой, едва поспевая, семенил пожилой мужчина, который не смотря на морозную свежесть зимнего дня вытирал со лба пот.
- Мисс Опра, но я же говорил, что перевал закрыт! Прошу простить… Уф…
- Безобразие! - надувала малиновые губки девушка, направляясь к карете, которая стояла у небольшой местной таверны. - И о чем только думает граф Глассер?! Это же самый короткий путь в СПА-курорт, а теперь нам снова придется возвращаться на объездную дорогу через эти болота!
- Курорт? - удивленно нахмурилась я, прислушиваясь к случайному разговору, и обернулась к служанке. - О чем это она?
- Да говорят в соседнем графстве открыли какое-то чудное развлечение для богатеев, - отмахнулась Риз. - На горячих источниках какие-то бани вроде.
- А этот перевал соединял их? - сообразила я. - И дядюшка Хьюго, конечно, ничего не сделал, чтобы перевал расчистить?
- А то! - фыркнула Риз. - Раз перевал закрыт, то теперь все ездиют через его баронство. В объезд, в два раза дольше и по болоту. Но зато ему теперь доходы, а нам кукиш без масла.
- Вот хитрый жук! - восхитилась и одновременно возмутилась я пронырливым дядюшкой. - Неужели никому до этого нет дела?
- Да пес его знает. Хотите - спросите бургомистра. Вон он рядом с пивной палаткой трется. Он у вашего папеньки был советчиком.
Я обернулась. Действительно, у палатки с местным разливным стоял мужчина лет пятидесяти с внешностью престарелого Харрисона Форда. Импозантный, седоволосый ловелас.
- А градоправитель - это кто у нас, напомни?
- Неужто и это забыли?! - ахнула Риз. - Ох, леди, как эта болезнь вас попортила.
- Ладно уж, давай без жалости, - я поморщилась.
- Как скажете. Наш градоправитель, мессир Хайнц. Он не из дворян, из простых. Но покойный граф его жаловал. Во он и дослужился.
- Его не было тогда в зале? Не припоминаю.
- Не, не было, - покачала головой девушка. - Не того полета он птица, чтоб попрошайничать,как остальные. Высоко летает, да низко серит.
Я едва не подавилась пирожком от простоты своей горничной.
- Не нравится он тебе?
- А что он, червонец, чтоб нравится? - буркнула Риз, отводя глаза.
- Так что произошло? Рассказывай.
- Да что там рассказывать, - пожала плечами служанка. - Не успела земля остыть на вашим папенькой, как градоправитель снова ввел отмененные налоги. Да еще какие! Моему отцу приходится даже ночью работать, когда налог не собирается… И все якобы на то, что надо восстановить земли и все такое.
- Ах, вот оно что. Как интересно…
Пока мы разговаривали, мессир Хайнц словно сквозь землю провалился, хотя я минут десять пыталась рассмотреть его долговязую фигуру среди толпы.
Ладно. Я поставила себе мысленную зарубку обязательно найти градоправителя и переговорить с ним. Все же, он должен быть одним из тех, кто искренне заинтересован в развитии Глассершира. Странно, что он этого не делает.
Даже если ты нечистый на руку чиновник, куда выгоднее быть вором и бюрократом в процветающем городе, чем в нищей провинции. Или этому крохобору настолько плевать на теоретические доходы в будущем, лишь бы урвать здесь и сейчас?..
Кто знает. Мне не понять.
Задумавшись, я ступила на мостовую и с запозданием услышала предупреждающий окрик Риз.
Я обернулась.
Крики торговцев, смех детей, звон кузнечного молота где-то вдалеке - все это вдруг стало фоном, словно кто-то приглушил звуки, когда я услышала топот копыт.
Сердце замерло, а потом заколотилось так, будто хотело вырваться из груди.
На меня неслась груженая повозка, запряженная взмыленной лошадью. Ее глаза были дикими, ноздри раздувались, а изо рта летели клочья пены. Телега раскачивалась из стороны в сторону, грозя разнести все на своем пути. Возница, бледный как полотно, отчаянно дергал поводья, но было ясно - он не справляется.