– Я совсем тебя не знаю.
Горькая усмешка скользнула по его твёрдым губам.
– Когда узнаешь, целовать точно не захочешь. Так что потороплюсь воспользоваться моментом.
Наверное, на её месте были тысячи девчонок?
И с каждой он вёл себя подобным же образом?
И всё же Ирис не сопротивлялась, когда Энджел притянул её к себе и коснулся губами её губ.
Лёгкая щекотка от поцелуя словно током потекла по телу.
Ирис целовалась и раньше. Но никогда прежде прикосновение чужих губ не вызывало в ней волшебных ощущений.
Голова кружилась.
Когда Ирис отстранилась, солнечный свет казался нестерпимо ярким. Он бил по глазам так, что хотелось зажмуриться.
– Кажется, одну особенность Элленджайтов ты только что продемонстрировал? – попыталась она за шуткой скрыть охватившее её смятение. – Мужчины из рода Элленджайтов целуются просто божественно.
– Спасибо, – склонил Энджел голову в шутовском благодарственном поклоне. – Семейные предания гласят, что женщины нашего рода всегда для нас будут привлекательнее других. У тебя красивые глаза, Ирис. И когда ты на меня так смотришь, мне хочется целовать тебя снова и снова.
– Что удерживает?
Рука, лежавшая на её талии, сжала стан чуть сильнее, словно предупреждая – провоцировать ненужно.
– Ты сейчас видишь меня с парадного фасада, но стоит лишь открыть двери и всё будет совсем иначе. Я не из хороших парней.
– Серьёзно? Жаль. Такой, как сейчас, ты мне очень нравишься.
Они продолжали сидеть рядом, плечом к плечу.
Ирис чувствовала тепло удерживающей её руки и со сладким недоумением понимала – ей было хорошо.
Хорошо млеть от поцелуев, хорошо сидеть и молчать.
– Чем ответишь на моё предложение сходить вечером в Асторию? – спросил Энджел.
– Что это за заведение?
На этот раз губы Энджела растянулись в усмешке горькой, даже немного злой:
– Астория одна из главных достопримечательностей города. На сегодняшний день туда можно попасть только по приглашению и по протекции действующих членов клуба. Случайных людей там не бывает.
– И чем занимаются все эти неслучайные люди?
– В светлое время суток в Астории открыт ресторан. Блюд такого качества, как там, не подают нигде в городе. Ну, а по ночам там элитный бордель с обширным спектром услуг.
– У меня что, вид девушки, которую можно после первого поцелуя в бордель приглашать?!
– Сегодня там будет представление, красноречиво демонстрирующее наши…хм-м… фамильные возможности, которыми ты так интересуешься.
Безумием было выслушивать подобное предложение.
Ещё большим безумием было на него соглашаться.
– Ну, что скажешь, Фиалка?
– В какое время случится это феерическое бордельное шоу?
– В полночь, разумеется, - заговорщицки ухмыльнулся Энджел. – В час, когда по традиции восстает нечистая сила.
– В полночь? – нахмурилась Ирис. – Ты, возможно, будешь смеяться, но мама меня не пустит.
– Ты станешь возмущаться, но предлагаю ей ничего об этом не говорить.
Идти неизвестно куда? Неведомо с кем? Непонятно для чего? Никому словом не обмолвившись? Оторвут голову – концов не найдёшь.
Безумие в чистом виде.
– Ну что? – спросил Энджел. – Идёшь со мной или нет?
И Ирис поняла: если скажет «нет», то нескоро его увидит.
– Иду, – сказала она.
6. Катрин. Реконструкция Кристалл-холла
Мередит дожидалась Катрин у входа. Заприметив новую знакомую, помахала рукой.
Спеша на занятия, девушки, обогнув главный корпус, свернули к непримечательному зданию из красного кирпича. Вывеска «Терапевтическое отделение» озвучивала его назначение.
Внутри было уютно: кресла для посетителей, ковровая дорожка, на подоконниках – цветы, на стенах – плакаты.
День прошёл спокойно. Однокашники проявляли дружелюбие, занятия увлекали. Шесть часов пролетели как одна минута.
– Поедем сегодня в Кристалл-холл? – спросила Катрин у Мередит.
Та кивнула:
– Когда Калхаун с Линдой договаривались отвести смету управляющему, я упросила их взять нас с собой.
После окончания занятий подруг уже ждали.
– К чему мне следует себя подготовить? – полюбопытствовала Катрин. – К груде камней?
– Ваше родовое гнездо выглядит элегантно даже несмотря на его старомодность, – заверила Линда. – Сами увидите.
– И мне можно будет войти внутрь?
– Можете ходить где угодно – дом принадлежит вам. Правда, осмотреть всё разом не получится. Кристалл-холл обширен, словно Лувр.
– Какая прелесть! – восхитилась Мередит. – Обожаю ходить в замки-музеи! Но у нас есть преимущество перед любым туристом. Мы не ограничены в своём любопытстве ни экскурсоводом, ни временем.
– Сейчас в доме работают несколько строительных бригад, – поведал Калхаун. – Пытаются спасти то, что можно. А что ремонту не подлежит, перестраивают заново.
– Дом без жильцов простоял более ста лет. Конечно, нужно немало труда, чтобы привести его в порядок. Но Кристалл-холл стоит того, – заверила Линда.
Катрин зябко обхватила руками собственные плечи:
– Он такой древний и величественный. Он меня пугает.
– Он всех пугает, – утешила Линда. – Но ты его полюбишь. Я знаю.
Настроение, царящее в машине, было лёгким.
Катрин даже и припомнить не могла, чтобы чувствовала себя так свободно с малознакомыми людьми.
– В доме провели электричество, – отчитывалась Линда. – Всё работает от новейших автономных генераторов. Поверьте, темнота нам больше не грозит. А призраки страшны лишь пока темно.
– Зато зомби прекрасно разгуливает при белом свете дня. У-у-у! – состроила жуткую гримаску Мередит, вытягивая перед собой руки, словно в надежде схватить неосторожного путника.
Катрин рассмеялась, увёртываясь от её объятий.
– Дом большой и запущенный, – продолжала Линда. – Но, когда мы придадим ему современный вид, наполним воздухом и светом, все призраки разбегутся.
Кристалл-холл зачаровал Катрин. Она не могла отвести взгляд от одновременно прекрасного, величественного и устрашающего в своём упадке, замка.
Огромные, разросшиеся и одичавшие вистерии поднимались перед входом. Их стволы подпирали и разрушали толстыми корнями некогда выложенную дорогими плитами дорожку. Скрюченные ветки, словно когти, цеплялись за балконы, переплетались так густо, что под кронами поселилась вечная влага.
Пахло болотом, мокрой землёй, гниющей травой и плесенью.
В лабиринтах листьев запоздало гудели пчёлы в бесплодных попытках отыскать сладкий нектар.
Плетущиеся растения, ещё совсем недавно обвивающие колонны, сорвали и разбросанные у входа, они издавали настолько тяжёлый аромат, что, не удержавшись, Катрин несколько раз чихнула, пока поднималась по лестнице.
Помещение, в которое они вошли, было нереальным.
– Что это? – сорвалось с губ Катрин.
– Сердце Кристалл-Холла, – ответила Линда. – Хрустальный Зал.
Создавалось впечатление, будто они попали в царство льдин, воды, лунного камня или хрусталя – красота, но красота ледяная.
Стоя под высоким куполом, рассеивающим, преломляющим свет, Катрин чувствовала себя ничтожной, словно пылинка.
За очередными раздвижными дверями находилось новое помещение.
– Оранжерея, – прокомментировала Линда.
Зелень разрастись не успела, но было видно, что дизайнер потрудился на славу.
Можно только представить, какое наслаждение будет находиться в этом оазисе в середине зимы, когда вокруг лягут снежные сугробы.
У Катрин не находилось слов, чтобы описать восхищения.
– Нужно будет показать это место Ирис. Она обожает цветы, – только и сказала она.
– Пошли наверх? – с энтузиазмом подхватила её под руку Мередит. – Посмотрим, что там?
Мередит толкала двери одну за другой. Катрин следовала за ней.
В спальнях мебель уже стояла на своих местах, но под чехлами.
В широкой серой горе легко угадывалась двуспальную кровать. На стене висели большие старинные часы, правда, они не показывали времени – стрелки остановились.