– Молчи, ребенок! – беззлобно сказал Черныш. – Конечно, не просили. А что мне остается? Шлепать непедагогично, словами вас не проймешь. Разве мамы вам не говорили, что совать нос куда попало очень и очень плохо?
– Но вы-то тоже сунули, – не вытерпел Мишка.
– Сунул, – вздохнул Черныш. – И меня нужно отшлепать.
– Да-да, и меня тоже, – сказал кто-то очень знакомым голосом позади.
Мишка с Сашей обернулись одновременно.
– Чумазуля! – обрадованно вскрикнула Саша.
– Вот, решила вас проводить, – сказала девочка, теребя драный подол платья. – Можно?
– Можно, – только и покачал головой Черныш. – Здесь, похоже, с некоторых пор всем все можно.
– Не ворчи, – сказала Чумазуля. – А если мне скучно одной?
– Как бы тебе взамен не стало слишком весело, – грозно, с неясным намеком предупредил Черныш.
Мишка не решился задать свой коронный вопрос: «почему?» – слишком много «почему» и слишком мало ответов.
– Ну и пусть! – насупилась Чумазуля. – Надоело бояться. Все надоело.
– Ну, ну, дело твое, – меланхолично сказал Черныш и пошел дальше. – Глядите в оба.
– На что? – пискнула Саша, у которой от предупреждений Черныша уже дрожали коленки.
– На все, – лаконично отозвался тот.
Внезапно он выбросил левую руку, и Мишка с Сашей, идущие позади, налетели на нее. Саша ойкнула и едва не упала.
– Вы чего?
– Смотри!
Одно из оплывших деревьев впереди и чуть слева вдруг набухло, потеряло плотность и вспухло огромных размеров пузырем. Стенки пузыря заколыхались, расправляясь, и внезапно стали прозрачными. Пузырь дернулся в одну сторону, потом в другую, недовольно загудел, рывком оторвался от земли и медленно пошел вверх. Его поверхность расцветилась радужными переливами и солнечными бликами.
– Ого! Вот это пузырище! – восторженно воскликнула Саша и хлопнула в ладоши.
– Пузырилла, – поправила Чумазуля, стоявшая с запрокинутой головой. – Попадешь в такую и уже не выберешься. Пока она сама не лопнет. А если лопнет на высоте…
– То что? – не понял Мишка.
– Бац – и в лепешку! – Чумазуля повернулась к Мишке и уставилась на него. Мальчик поежился. – Если близко подойти к пузырилле, когда она рождается, может засосать внутрь.
– Жуть какая! – сказал Мишка, заметно побледнев. – Кто вообще такое выдумывает?
– Бука. Его владения. Мы стараемся к нему не заходить. Но к Ним другой дороги нет. Пошлите, – призывно махнула Чумазуля и пошла первой, обходя стороной все больше расползающиеся, жирно блестящие черные массы непонятно чего. – Если не поторопимся, здесь скоро будет не пройти. Эх, нужно было подождать, пока они все не испузырятся, – посетовала она.
– Да, – только и сказал Черныш. Он взял ребят за руки и потянул за собой.
– Быстрее, быстрее! – торопила Чумазуля, петляя меж неприятно шевелящихся куч.
Черныш почти бежал, ребята пугливо жались к нему.
Черная бугрящаяся масса уже подползала почти к самым ногам. Сзади и слева вспухли сразу несколько пузырилл, оторвались и, утробно гудя, поплыли в небо. Совсем рядом начала вспухать еще одна. Мишка почувствовал, как его, словно магнитом, тянет к нарождающемуся пузырю. Черныш больно дернул Мишку за руку и прижал к себе. А пузырей становилось все больше, воздух уже вибрировал от их гудения.
– Да скорее же! Чего копаетесь? – окликнула Чумазуля, и тут она слишком приблизилась к одной из наполовину округлившихся пузырилл.
Раздался хлопок, и девочка исчезла. Черныш замер. Саша вскрикнула, а Мишка хотел было бежать на выручку, но Черныш только крепче прижал его к себе.
– Пустите, да пустите же, вы! – продолжал вырываться Мишка.
– Ты ей все равно не поможешь, – угрюмо сказал Черныш, наблюдая за метаморфозами пузыриллы, проглотившей Чумазулю.
– Но нужно же что-то сделать. Нельзя так! – выкрикнул Мишка, но рваться перестал.
– Будем надеяться, что пузырь лопнет не очень высоко, – горько вздохнул Черныш.
Пузырилла стала прозрачной, и все увидели, как внутри нее бьется Чумазуля. Девочка пинала упругую оболочку шара, била кулаками и что-то кричала, но что именно, за гудением было не разобрать. Потом она без сил опустилась на дно пузыриллы, припала лицом к его прочной оболочке и печальными глазами уставилась на ребят. Пузырилла медленно и тяжело поднималась над землей.
«Эх, лук бы сейчас со стрелами. Как кружку, – подумал Мишка. – Я бы попал. Еще не поздно».
Что-то упало к ногам мальчика. Он опустил глаза. Лук, настоящий лук, и еще колчан, полный стрел, такой, о котором он мечтал когда-то, посмотрев фильм про лихих индейцев.
Мишка вывернулся из-под руки Черныша и подобрал лук. Звякнула цепь. Мишка тупо уставился на лук, прикованный к земле короткой цепью.