Act. Arch. X. 5; Beeson, 16. 26, где слово оставлено без перевода: catechumenus), а
также кодекс из Тебессы, где они называются то catecumenos (Cod. Tebes., col. 1. 14–
15), то auditores (col. 5. 13; BeDuhn–Harrison, 1997, 40, 42); в коптских текстах они
также называются «катехуменами» (см., например: Keph 3; 25. 1–2, где они вместе с
«избранными» составляют церковь); в ср.-перс. мы имеем форму nywS’g [niyöSäg]
(мн. ч. nywS’g’n) а в парф. ngwS’g [nigöSäg] (мн. ч. ngwS’g’n), что в обоих случаях
означает «слушатель»; отсюда слово было заимствовано и в уйгурский: nigoSak; в
кит. Comp. IV 75 (Tajadod, 59) читаем: «noushagan, что переводится как
‘непорочный, верный слушатель’» (где мы имеем дело с транскрипцией парф.
формы слова: Haloun–Henning, 1952, 195, прим. 65); далее 76 сказано о том, что
только им «позволено сохранять свою обычную одежду». Удобный свод терминов
«избранный» и «слушатель», составленный по манихейским текстам на разных
языках, можно найти в книге: BeDuhn, 2000, 28.
Став «слушателем», человек избавлялся от прошлых грехов, и ему, как и
избранному, была открыта дорога к спасению (правда, через цепь перевоплощений
его души). Об этом см., например, Keph 90 (225. 31 сл.): «[Как только приходит]
человек к истине, получает знание (sayne = gnîsij) и веру, начинает поститься
(nhsteÚw) и молиться (ölhl) и творить [добро] тотчас эти новые дела, которые он
совершил, а именно пост (nhste…a), которым он постился, молитва, которой он
молился, милостыня (mNtnae), которую он подавал святым (netoyabe =
™klekto…), все это […] упраздняет его предыдущие дела <…> С первого дня, в
который он оставил свое предыдущее заблуждение (pl£nh), в котором он пребывал, принял десницу мира (e„r»nh), поверил (pe…qw) и поставил свою ногу на ступень
(baqmÒj) истинного послушания (mntkathxoymenos = стал «слушателем») <…>, тотчас все его предыдущие дела, которые он совершил до того, как получил знание, упраздняются в любом месте…».
Однако, кажется, и среди «слушателей» была определенная градация. Так, согласно Keph 91 (228. 8 сл.), есть «слушатели верные» (nikathxoymenos <…> nte pnaäte), или «слушатели совершенные» (/ni/katexoymenos Nteleios): они «в своем поведении (polite…a) подобны избранным», и их душа после смерти
«не переходит в другие тела», а сразу отправляется в место упокоения. Мани
подробно говорит о том, какими качествами должен быть наделен такой
«слушатель»: у него есть жена, но живут они с ней «как чужие» (ntäe Nniömm[o], т.е. не имеют половых отношений), у него есть дом, но он считает его лишь
«временным пристанищем» (manqa$l[e]; слово обычно передает греч. paroik…a), которое он только «арендовал» (öqar) и т.д. Он перестал думать о мире (kÒsmoj) и
«положил свое сердце в святую церковь (ekklhsia etoyaabe), мысль его все
время о Боге»; они «практикуют воздержание (™gkr£teia)» и не употребляют в пищу
мясо, «они готовы (prÒqumoj) к ежедневному посту (nhste…a) и молитве (ölhl), помогая церкви во всем» и т.д. Такие слушатели, подобные жемчужинам
(margar…thj), «после того, как выйдут из своего тела, отправляются своей дорогой, достигают горнего места и идут в жизнь (вечную)». Что же касается искупления
прочих слушателей, продолжает Мани, ссылаясь на слова из своей книги Сокровище
Жизни (puhsayros MpvnÄ), то «каждый из них (получает искупление) по своим
делам, в зависимости от (kat£) его подношения церкви».
xxvi
С одной стороны, «любовь» (ämranmaq: стк. 80), «вера» (kértgünmäk:
стк. 81), «страх» (qorqmaq: стк. 82), «мудрость» (bilgä bilig: стк. 82) — эти «четыре
светлых знака» (tört y(a)ruq tamγa: стк. 79), должны напоминать об одном из четырех
качеств Бога (см. ниже: комм. XXX), но с другой стороны, речь здесь (правда, имплицитно) идет и об одном из важных положений манихейской сотериологии.
Так, согласно манихейскому мифу, архонты Тьмы, чтобы воспрепятствовать
освобождению Света из Материи, думая, что материальное тело будет в состоянии
удержать частицы Света, произвели на свет первых людей, Адама и Еву. После
создания Адам пребывал в смертельном сне, и чтобы пробудить его посылается
новая эманация, а именно Иисус-Сияние. Он заставляет Адама вкусить от древа
Жизни, и его пробуждение служит прообразом освобождения в будущем и каждой
отдельной души. Иисус-Сияние вызывает из себя новую эманацию, Ум Света, и
именно этому персонажу отведена в манихейской сотериологии центральная роль, именно он отныне будет действовать через свои эманации во всех великих пророках
и учителях, включая Мани, сходить на каждого, заслуживающего это, спасать его
душу и тем самым превращать «ветхого человека» в «нового» (полробнее см.: Хосроев, 2007, 155–158.
Образ «ветхого» и «нового человека» Мани почерпнул из Еф 4. 22–24 (ср.
Кол 3. 9–10): «¢poqšsqai Øm©j kat¦ t¾n protšran ¢nastrof¾n tÕn palaiÕn