Американские супертанки были внушительными — каждый размером с небольшой дом. Толстенная броня, множество орудийных стволов, противоминная защита. Медленные, но неуязвимые для эм-импульсов.
— Двенадцать машин, — подсчитал Пауль. — Движутся в нашу сторону строем.
Гоги быстро оценивал ситуацию. Мехи превосходили американские танки в скорости и маневренности, но не могли приблизиться из-за защитного поля. А американские машины медленно, но неуклонно сокращали дистанцию.
— Пробуем обойти поле, — решил он, отдавая мысленные приказы роботам. — Атакуем с максимальной дистанции.
Мехи рассредоточились, заняли позиции на возвышенностях и открыли огонь. Плазменные заряды летели точно в цель, но американские танки оказались на удивление живучими. Толстая броня выдерживала прямые попадания, лишь покрываясь оплавленными пятнами.
— Броня специальная, — комментировал Селельман, наблюдая за безрезультатной стрельбой. — Многослойная, с теплоотводящими элементами. Она рассеивает энергию плазменного удара.
А американские танки уже начали отвечать. Их пушки стреляли не обычными снарядами, а какими-то странными зарядами, которые взрывались в воздухе, создавая локальные эм-поля.
— Они научились создавать мобильные эм-генераторы, — понял Гоги, когда один из его мехов замер, попав под воздействие взрыва. — Каждый снаряд — мини-импульс.
Ситуация становилась критической. Американцы медленно, но верно приближались, нейтрализуя мехов на дальних дистанциях. А обойти их было невозможно — супертанки двигались широким фронтом, перекрывая все направления.
— Нужно что-то принципиально новое, — размышлял Гоги вслух. — Что-то, чего они не ждут.
Он внимательно изучал американские машины через оптику мехов. Массивные, хорошо защищенные, но… у них была одна слабость. Все эти танки управлялись людьми. А люди имели ограничения.
— Пауль, а что если мы применим психологическое воздействие? — спросил он внезапно.
— В каком смысле?
— Устроим им световое шоу. Все мехи одновременно активируют аварийное освещение, создадим стробоскопический эффект. Американские танкисты ослепнут, потеряют координацию.
Селельман задумался.
— Рискованно. Но может сработать. У них нет автоматических систем наведения, все делается вручную.
Гоги отдал приказ, и семьдесят мехов одновременно включили прожекторы и сигнальные огни. Долина озарилась пульсирующими вспышками — красными, белыми, синими. Роботы синхронно меняли частоту мерцания, создавая гипнотический эффект.
Результат превзошел ожидания. Американские танки начали останавливаться, их стрельба стала беспорядочной. Танкисты, ослепленные световыми вспышками, теряли ориентацию в пространстве.
— Работает! — воскликнул Пауль. — Они дезориентированы!
— Теперь фланговый маневр, — Гоги направил две группы мехов в обход американских позиций. — Атакуем с тыла, пока они слепы.
Роботы молниеносно перегруппировались. Пока основные силы продолжали световую атаку, тридцать мехов обошли американцев и ударили по танкам сзади, где броня была слабее.
На этот раз плазменные заряды пробили защиту. Один за другим американские супертанки взрывались, не способные отразить атаку с неожиданного направления.
— Блестяще! — Селельман записывал наблюдения. — Вы превратили технологическое противостояние в психологическую войну.
Но американцы успели преподнести еще один сюрприз. Из разрушенных танков начали выбираться не обычные танкисты, а фигуры в странных костюмах — что-то среднее между скафандром и броней.
— Что это теперь? — пробормотал Гоги, наблюдая, как американские солдаты в экзоскелетах бегут к своей базе.
— Усиленная пехота, — предположил Пауль. — Механические костюмы, увеличивающие силу и скорость человека. Тоже без электроники, чисто механические.
Американские солдаты в экзоскелетах двигались с нечеловеческой скоростью, перепрыгивали через препятствия, поднимали тяжелые предметы. А главное — они были неуязвимы для эм-импульсов.
— Целая армия механических солдат, — восхищенно заметил Селельман. — Американцы тоже умеют удивлять.
Но сражение уже было выиграно. База «Альфа-7» пала, ее защитники рассеяны или уничтожены. А Гоги получил бесценный опыт — понимание того, что технологическая гонка только начинается.