На подлете они смогли заметить, что все окна у гидропонной фермы разбиты, а изнутри слышится какой-то шум. Ким и ее товарищ посадили свои вертолеты недалеко от места назначения, примерно в километре, а затем двинулись внутрь. По мере приближения, голоса стали становиться четче. Они были очень звучными, но совершенно неестественными, ибо абсолютно точно они не могли принадлежать человеку. Голоса постепенно сливались в какое-то подобие хора, читающего литанию. Ким остановила Рона рукой, чтобы они могли прислушаться.
— Этот мир полон жизни, как заплесневелый сыр в самый жаркий день; он громогласен, как проклятие в храме; ярок и блестящ, как пролитое на солнце масло; многоцветен, как синяк, и кипит суетой, всякого рода бурной деятельностью, как муравейник с дохлым псом посередине, — вещал неизвестный, чуждый голос такой же чуждой публике, отвечавшей ему согласием.
— Но милостью нашего Творца, да будет имя Его запечатлено в веках, мы тоже можем вкусить соки этого прекрасного и суетливого мира. Раньше мы были лишь безмолвными и безвольными наблюдателями, но Творец вдохнул в нас жизнь! — хор радостно возликовал.
Ким озадаченно почесала затылок. Конечно, она слышала про сектантов и культистов, но впервые сталкивалась с таким. Обычно, это дело рук полиции, а не героев. Но раз эта секта появилась после деяний злодея, стоило быть настороже. Она достала из многочисленных карманов обычное зеркальце для макияжа, чтобы аккуратно посмотреть за угол, откуда и раздавался звук. Что? Красивой надо быть всегда, даже когда идешь бить рожи злодеям.
В кармане штанов Рона неуверенно заерзал его питомец, Руфус. Ее друг же был напряжен, он внимательно смотрел на нее и ждал любого сигнала. Ким кивнула ему, показывая, что начинает, и при помощи зеркала посмотрела в следующий зал.
Ее виду открылась презабавная картина: овощи и фрукты всех цветов, размеров, видов и форм стояли и слушали… вещавший со сцены крупный помидор. Его стебель образовывал тщедушное растительное тельце, державшееся вертикально благодаря ногам-корням. Боковые же стебли образовывали руки, которыми тот активно жестикулировал. Сам томат, свисавший с цветочной кисти, был безликим. Было непонятно, откуда говорил этот… это разумное растение. У него не было глаз, но он совершенно точно осматривал публику, состоящую из таких же растений. Но что больше всего поразило Ким, так это портреты и рисунки Драккена. На стенах были изображены абсолютно узнаваемые образы посиневшего человека в белом халате. А возле вещавшего помидора-проповедника стоял фото-портрет безумного ученого.
— Годами люди пожирали нас. Нам трудно винить их в этом, ибо такова жизнь. Но среди следующих пути этой прекрасной жизни нашлись гнилые побеги. Те, кого не выкорчевали ни сама жизнь, ни великий Творец, ни естественный отбор. Агрессивные растительноядные убийцы. Отвратительные пожиратели нашей плоти, прикрывающиеся благородными мотивами! — в зале заахали.
— Именно! Веганы! Наш противник и враг. Творец в своем бесконечном милосердии позволил им жить, хотя наверняка не раз боролся. Вы помните, как безжалостно уничтожал он слабейших из нас в назидание остальным? Да, слабые должны погибнуть, чтобы сильные могли процветать и возвышаться к Его величию.
— Но Творец забрал не всех слабейших! — возразили оратору из зала, — Некоторые остались. Он забирал лишь тех, кто уже совсем был плох!
— Верно! Ибо в своей неизмеримой доброте и милости он показывал нам, что безнадежны лишь сдавшиеся. Тех, кто старался и пытался он поливал точно так же, как и других! У всех есть шанс, пока они стараются!
Ким тихо охреневала. Она, конечно, знала, что выходки Драккена обычно ничем тихим не заканчиваются. Обычно они выставлены на обозрение всему социуму. Причем так, что никто ничего не может поделать, лишь бессильно наблюдать. Сейчас же… Вырастить, по сути, новый разумный вид. Который почему-то стал его религиозным культом. Притом, культом агрессивным. С одной стороны, вся ее суть говорила уничтожить это место со всеми его обитателями, чтобы проблема не всплыла наружу. А с другой… Она просто представила, что Драккен будет над ней издеваться, называть ее убийцей разумного нового вида. И будет прав! Черт, она еще никогда не бывала в таких странных безвыходных ситуациях.
— Так может Творец дал эти мерзким пожирателям шанс? Как нам?
— Возможно, брат мой. Может, он хотел, чтобы у нас от рождения был враг. Ибо только естественный враг может заставить нас сплотиться, заставить превосходить себя вчерашних. И лишь от нас и нашего решения зависит, как мы с ними поступим, — внезапно согласился оратор. Обычно такие гнут свою линию до конца, призывая толпу к расправе. Ну, по крайней мере, в фильмах их показывают так.