— Впечатляет, — признал я. — А что с нашими?
— Наши шестиклассники разработали план превращения школьных столовых в экологически чистые фермы. А четвероклассники придумали игру, которая обучает детей финансовой грамотности через управление благотворительным фондом.
Я слушал и думал: а ведь мы действительно меняем мир. Не быстро, не громко, но фундаментально. Воспитываем поколение, которое будет думать иначе.
За окном стемнело, а где-то на материке дети делали домашние задания. Но теперь некоторые из них решали не скучные примеры из учебника, а настоящие задачи: как помочь соседу, как сделать мир чище, как изобрести что-то полезное.
И если это не злодейство высшей пробы, то я не знаю, что это такое.
--
Движение набирает обороты, союзники появляются, а власти начинают понимать масштаб «угрозы». Впереди — финальное столкновение между силами прогресса и силами… ну, не прогресса.
Глава 24: Последняя битва за будущее
Знаете, что самое ироничное в карьере злодея-реформатора? Когда утром ты просыпаешься от того, что твой остров окружили боевые корабли, а по радио передают: «Внимание! Проводится спецоперация по спасению детей от получения качественного образования!»
Да, именно так звучало официальное заявление. Я три раза переслушивал запись, думая, что ослышался. Но нет — Организация Героев действительно объявила войну… детскому образованию.
— Господин, — сообщил Норман, входя в кабинет с подносом чая и видом человека, который видел многое, но такого абсурда еще не встречал, — к острову приближается флотилия из восьми кораблей. На флагмане развевается флаг с надписью «Операция Спасение Разума от Разума!»
— «Спасение Разума от Разума?» — переспросил я, почти поперхнувшись утренним чаем. — Они серьезно придумали операцию по спасению мозгов от мышления?
— Более того, — Норман достал официальную бумагу, — они классифицировали образование как «оружие массового просвещения» и требуют его немедленного запрета. А еще создали специальное подразделение «Анти-интеллектуальный спецназ».
— Анти-интеллектуальный спецназ? — Я потер виски. — То есть спецназ против ума?
— Именно. Их девиз: «Ignorance is strength!» Они даже форму специальную придумали — с перевернутыми книгами вместо знаков различия.
Я подошел к окну и посмотрел на море. Действительно, горизонт был усеян военными кораблями и вертолетами. Выглядело внушительно, но абсурдно — словно военный парад против алфавита.
— Норман, а кто возглавляет эту… эпопею?
— Роскошный Джим в качестве военного координатора, представители Организации Героев как «специалисты по злодейской угрозе», и… — он замялся, — мисс Поссибл в роли консультанта.
Вот тут я действительно удивился. Ким? После всех наших недавних разговоров? После того, как она видела результаты работы наших школ?
— А что происходит в городе? — поинтересовалась подошедшая Шиго, еще в халате и с чашкой кофе.
Норман включил большой экран, на котором транслировались новости. Картина была одновременно вдохновляющей и абсурдной.
В Миддлтоне наш главный филиал окружили герои в полном снаряжении. В Данвилле школу Фуфелшмерца блокировали с нескольких сторон. По всему миру разворачивались аналогичные операции.
Но самое поразительное — возле каждой школы стояли толпы детей, родителей и учителей. И они не разбегались. Наоборот, выстраивались живыми цепями вокруг зданий.
— Смотрите, — указала Шиго на экран, — родители защищают школы от героев. Когда такое было в истории?
Комментатор новостей растерянно бормотал:
— Это беспрецедентная ситуация. Граждане защищают образовательные учреждения от… от тех, кто призван их защищать. Я, честно говоря, впервые сталкиваюсь с подобным…
В этот момент Норман получил сообщение на рацию:
— Господин, нам звонит мисс Поссибл. Говорит, что хочет переговорить лично.
Я и Шиго переглянулись. Интересно.
— Соединяй.
Через несколько минут, видеосвязь
На экране появилось лицо Ким. Она выглядела… усталой. И растерянной.
— Драккен, нам нужно поговорить.
— Слушаю, мисс Поссибл. Что-то случилось?
— Я стою здесь, в Миддлтоне, смотрю на толпу родителей, которые защищают твою школу от нас. Дети плачут, потому что мы не даем им учиться. Учителя говорят, что ваши методы — прорыв в образовании…
Она замолчала, явно собираясь с мыслями.
— Ким, — мягко сказал я, — в чем проблема?