Ну а что Коля мог спросить? Для него эта дихотомия — за_наших—против_наших — определяла почти всё. И определяла главное — враг или друг. Да и время потянуть надо было. Ведь обещал проторчать в этом душном и, что тут греха таить, страшноватеньком здании, аж пятнадцать минут. Коля не знал почему, но и от самой церкви, и от её убранства, он чувствовал какую-то неясную угрозу. Будто сама смерть обступает его примериваясь как в него вцепиться когтями и утащить в свои мрачные чертоги.
Так или иначе, но простой и бесхитростный вопрос вбил тётеньку, старающуюся выглядеть добрейшей, в мимолётную растерянность.
- Т... т... так как же это?!!! - наконец выговорила она в изумлении разводя руками и хлопая глазами.
- Ну... так это... - сам в свою очередь удивился Коля. - Если на нас снова нападут, какие-нибудь там немцы... или американцы... он за нас сражаться будет или против нас?
Для него вопрос казался совершенно очевидным. Также как и ответ.
- Так... так ведь это Бог! Создатель всего сущего! - наконец нашлась тётенька.
- Ну и что? - не понял Коля. Причём не понял он гораздо больше, чем высказал. В частности он просто не знал значения древнего слова «сущий». И понял его как существо, занимающееся мочеиспусканием. Но так как сие действо, по его мнению, было срамным, он списал это чисто на невоспитанность тётеньки или её оговорку. Поэтому он решил уточнить:
- Ну... как же... Вот он нас защищать будет? Вот Матушка — нас защищает всегда. Мы её дети. А этот... Бог... Он нас защищать будет?
Тут надо отметить, что под словом «Матушка», он имел в виду совсем не свою маму, а Великую Макоши — Матерь Подательницу Жизни. Но тётенька поняла... как поняла.
- Если мы не будем грешить в земной жизни, будем слушаться его заветов, верить в него, то за гробом он нас всех возьмёт на небеса, в Рай.
Коля покосился на изображение гроба на фреске из которого вылезал какой-то сильно измождённый дед, весь наряд которого состоял из полотенца, слегка прикрывавшего его ниже поясницы. За гробом, из которого тот вылезал, ничего видно не было кроме облаков. Как-то весь процесс взятия в Рай выглядел... странно!
- Или тебе иное говорили... - с подозрением сказала тётенька. - Паписты они такия... всяку чушь городить горазды! Ты случаем не из тех самых? Не из папистов?
- А это кто? - вопросил сбитый с толку Коля. И увидев, что тётенька явно недопонимает его вопроса добавил: - Ну... Эти... которые «паписты»?
- Паписты, это те, что поклоняются Папе Римскому и почитают его превыше Господа нашего, Иисуса Христа! Или вообще матери христовой поклоняются, признавая её главнее сына божьего!
Последнего пассажа Коля явно не понял: причём тут матерь, как тут говорят, бога, и почему такая путаница — то ли некоему римскому папе (это у него много детей от разных жон да? Ну тогда он блудник, как таких бабушка называла), то ли самому этому... как его... Христу! Да! Или... матери этого самого...
Ну а раз не понял, сказал то, в чём был уверен. Годы выкаблучивания в школе, когда надо было отвечать по уроку, а урок был выучен плохо, приучили Колю отвечать бодро то, что он заведомо знает, тщательно уходя от того, что не понял или не запомнил чётко.
- Не! Я папу люблю! Он у нас в семье главный!.. - Гордо сказал Коля и чуть смутившись добавил. - Ну после бабушки...
И да: в глазах Коли бабушка была оч-чень грозной фигурой — начальница районного масштаба.
Тётенька ещё раз покосилась на Колю, но увидев ясный взор честного школяра, расслабилась и понесла.
- Ты пойми! Христос-бог, он не за кого-то. Он за праведников. Он хочет, чтобы все были праведниками. И только праведники попадут в Рай. Вот ты не будешь грешить, будешь верить в Бога, вот и попадёшь в Рай. Он проведёт тебя. Боженька, наш, Иисус Христос, он добрый!
В глазах Коли, после слов тётеньки, бог очень сильно упал. Ведь если этот самый ещё будет решать где праведник праведнее, да ещё непонятно за кого... Да тогда, когда идёт война... Когда нужно воевать, защищать Родину... А он там что-то будет решать постороннее, вместо того, чтобы помочь нашим? Не! Он какой-то неправильный!
Вот с Матушкой Подательницей Жизни тут всё понятно: она помогает всем своим детям. Всем, кто её народа. Кто следует сохранению Жизни. Кто следует её путями. А кто там праведнее — решает сам народ, а не кто-то единолично. Ведь этот единоличник ещё и ошибиться может! Люди могут посовещаться, прийти к правильному мнению и поправить ошибшегося. А кто поправлять будет если решает один? Никто!
Так объясняла Коле бабушка. И Коля ей верил.
Да, бабушка говорила конкретно о людях, которые решают. В философские проблемы религий она не вдавалась ни разу. Коля не знал многого из того, что «само собой» для любого церковника. Поэтому понимал вот так!