Крейн с отвращением смотрел на него. Прибить бы паршивца… Да нельзя. Увы.
— А теперь, девочки, идите отсюда нахрен, — мирным тоном продолжил Джонни, и подруги оцепенели, не веря своим ушам. — Мы с мистером Крейном ещё немного побеседуем.
Холодный пот прошиб спину Лесли. По одному голосу можно было понять, какой будет эта беседа. В пальцах Джонни поблёскивало лезвие ножа, хотя он и прятал его у бедра. Джек тоже мрачно улыбался.
Стив поднял на Лесли глаза. Внимательно всмотрелся… и вдруг покачал головой, словно не советовал вмешиваться. Взгляд был таким, словно он как невоспитанный пёс нагадил посреди комнаты прямо на ковёр, и Лесли с отвращением скривилась.
Да, действительно, уйти было бы гораздо проще. Она и собирается уходить, собственно. Прямо сейчас. Больше здесь оставаться сил нет…
Лесли решительно подходит к Виктору Крейну, прямо мимо парней,
и крепко сжимает его запястье. Джонни не смотрит: он нарочно спокойно достаёт из другого кармана зажигалку.
Уборщик изумлён не меньше Чеда и Джека, которые бросали на своего главаря обеспокоенные взгляды. «Команды фас им ещё не дали» — хмуро подумала Лесли, толкая Чеда плечом. В тот момент она не думала ни о последствиях, ни о наказании, и покинули раздевалку они уже втроём…
— Вот тут перекись, — Дафна нашарила на полке флакон и передала подруге. Лесли пробежала глазами по этикетке: всё верно. Отвинтила крышку, вылила немного прозрачной жидкости и на салфетку.
— Вы зря это д-делаете, — проговорил Крейн в двадцатый раз.
Он сидел на кухне у Дафны: её дом был
в двух шагах от школы, – и прижимал к скуле пакет со льдом. Дафна махнула рукой и отошла в сторону, словно говоря не стоит, но думая, во что она влипла. Руку запустила в волнистые светлые волосы, застыв, а потом вздохнула и принялась копаться в аптечке.
Лесли осторожно передала Крейну ватный диск, взяла второй и тоже намочила перекисью. Но мужчина был погружён в очень невесёлые думы и не торопился обработать лицо. Вид у него был раздавленный. Острая жалость кольнула ниже ключицы, и Лесли, кашлянув, вдруг подошла ближе и сама тихонько приложила компресс к его разбитой брови.
— Надо обратиться в полицию и снять побои, — сказала она и неожиданно даже для себя отвела в сторону прядь волос с его лба.
Странное дело. Видит его впервые, а так легко касается. Верно говорят: плохие эмоции сплачивают крепче.
Крейн едва заметно вздрогнул, когда перекись чуть обожгла рассечённую кожу и зашипела. А может, вздрогнул из-за того, что Лесли его коснулась: он явно не ожидал.
— А с-смысл? — проговорил он, качнув головой. — В полиции точно ничего не сделают. Разве что з-заведут на м-меня дело, докажут, что я из-з… м… чёрт… — он вздохнул, прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и не заикаться. Ничего не выходило.
Лесли печально переглянулась с подругой. Дафна вздохнула и тихонько вышла, дав девушке знак, что сейчас вернётся.
Так странно, подумала про себя Лесли, с тревогой наблюдая за мужчиной: он опустил голову и обхватил её руками в немом отчаянии.
Он старше. Ему точно есть двадцать пять или двадцать восемь, невелика разница, конечно… Был какой-то диссонанс в том, что Джонни пытался манипулировать сотрудником, угрожал ему, избивал. И теперь, по иронии, тот неспособен был как-то на это ответить. По справедливости чтобы…
— Мистер Крейн… — она замялась, закусила щёку изнутри. — Но это же нельзя оставлять безнаказанным.
Виктор поднял на девушку светло-голубые глаза, удивительно прозрачные для достаточно смуглой кожи. Невесело усмехнулся, отнял у Лесли ватный диск и снова приложил к брови. Лесли спохватилась и взяла новый, старательно прикладывая его к вспухшей верхней губе.
— Эрик П-Палмер, отец Джонни, начальник п-полицейского участка Вудсборо, — саркастически улыбнулся Виктор, глядя словно бы сквозь Лесли. — У МакГрубера п-папаша брокер, у него много д-денег, откупится. У Чеда Лоуренса ни родителей со связями, н-ни ума, ни силы… но он и д-делал меньше всего из них троих. Стив Барнс торчал там как затычка в з-заднице и бездействовал, так-то не п-подкопаешься. Да и ты сама слышала, что они сказали.
— Да… слышала… — она виновато понурилась, точно была лично виновата в этих словах.
А Виктор остекленело уставился в живот Лесли, пока та обрабатывала его лицо, и вспомнил…
Если четыре школьника укажут на то, что ты педофил и гомик, Крейн, всем плевать будет на то, правда это или нет. Мы вообще можем сказать, что это ты тут всех режешь. А что? Чем не мотив? Школьное отребье, неудачник по жизни, решил отыграться на невинных детях. Нищая шваль… у тебя нет ни образования, ни перспектив… у тебя нет даже денег на адвоката, это уж наверняка…
Он устало покачал головой и медленно стянул тонкую чёрную шапку, в которой был всё это время. Из-под неё на плечи упала вдруг тяжёлая тёмно-рыжая коса; почему-то с ней и без головного убора он стал выглядеть совсем молодо и беззащитно. Да ещё с этими синяками…
Лесли перестала его разглядывать и смущенно протянула пакет с замороженной индейкой.
— Вот… — он начал было отнекиваться, но Лесли нахмурилась и положила руку ему на затылок, настойчиво не давая отвернуться. — Да не нужно сопротивляться, у вас уже лицо отекает. Завтра будет раздувшимся как баскетбольный мяч.
Виктор стих и махнул рукой, молча взял мясо и так и остался сидеть, прижав его к лицу. Вернувшаяся в кухню Дафна робко предложила чай или кофе, но извинилась, что через час нужно будет уйти: родителям очень не понравится вся эта история.
Спустя минут пятнадцать все втроём пили ужасно невкусный кофе с диетическими хлебцами. Дафна, извинившись, пояснила:
— Дома больше ничего нет из десертов, я на… на диете.
— Всё хорошо! — быстро ответил Виктор и смутился. — Вы в-вообще слишком много сделали для меня. Я н-не ожидал… это н-неудобно…
— Что там всё-таки произошло? — Лесли убрала волосы за плечи, отставила кофе. — Расскажите нам. Расскажите, чтобы в случае чего вам помочь.
Он вздохнул и покачал головой, но девушки с такими лицами сидели напротив, что понял: они тоже имеют право быть в курсе.
— После т-тренировки футбольной команды я зашёл по г-графику в мужскую раздевалку, — Виктор опустил глаза в кружку. Ему явно не нравилось это вспоминать. — Шестеро п-парней там задержались. Двое страдали фигнёй и и-играли в сокер, я попросил их выйти. Четверо были в с-санузлах. В душевой я обнаружил два использованных п-презерватива, услышал шум в у-уборной… — он вздохнул и прямо посмотрел на Лесли, словно умоляя взглядом. — А может, хватит, д-девочки?
— Мистер Крейн, — поджала губы Дафна, — мы слушаем.
Он обвёл взглядом потолок, откинулся на спинку стула. Только сейчас — даже не в школе и не когда обрабатывала его — Лесли вдруг заметила, что комплекцией он далеко не хлюпик. Это слабо видно под свободной толстовкой, но сейчас, когда ткань обтянула грудь и живот, она поняла — может и задирали потому, что интересно было, способен ли ответить?..
Или наоборот, то что не может при любом раскладе дать сдачи, делает конфликт ещё острее и интереснее для Джона Палмера?
— Всё началось с п-прокладок, — пояснил спокойно Виктор, и девушки одинаково непонимающе вскинули брови, переглянувшись. Это было так забавно, что он даже улыбнулся. Распухшая губа и заплывший глаз тому не помешали. — Да, з-звучит, с-с… с-странно. Просто эта троица п-придумала себе г-гениальное развлечение. Они раз… раздраконили аппарат с б-бесплатными прокладками и тампонами из женской раздевалки и решили п-посмотреть, что будет, если засыпать ими унитаз и п-постоянно смывать. Конечно, всё это д-добро в воде разбухло, и, в… в… — он вздохнул и попытался успокоиться. — В-вы сами понимаете, всё то, что кто-то не смыл, п-пошло наверх…
— Омерзительно, — скривилась Лесли. Дафна молча расширила глаза.
— Да, я уборщик, — ровно продолжил мужчина, но между широких чёрных бровей залегла глубокая морщинка. — Да, г-гребу за всеми д-дерьмо, тут Палмер п-прав. Это моя работа. Но я не обязан унижаться.