А в конце этого долгого дня Лиланд привез Хани – десерт напоследок.
В окно Сьюзан увидела маленькую головку дочери. Лиланд поставил машину на ближайшую стоянку, Сьюзан спускалась по лестнице, и сердце у нее отчаянно колотилось.
Лиланд открыл дверцу, и Хани нерешительно выбралась на гравиевую дорожку, камешки похрустывали под ее ярко-голубыми теннисными туфлями. Увидев мать, она сперва посмотрела на отца, как бы спрашивая, можно ли ей подойти, она не знала, какие здесь правила. Лиланд едва заметно кивнул ей. Хани застенчиво подошла к Сьюзан, наклонив голову и опустив темные глаза, а затем посмотрела на нее и просияла.
– Привет, мамочка.
Сьюзан подбежала к ней и крепко прижала к себе, вдыхая ее знакомый аромат. От дочери пахло чем-то праздничным.
– Привет, пчелка.
Хани заерзала в ее объятиях.
– Мама, мне дышать нечем.
Сьюзан неохотно отпустила дочь и посмотрела на ее милое личико.
– Прости, детка, просто я очень по тебе соскучилась.
Лиланд подошел к ним, приглаживая светлые вьющиеся волосы. Он выглядел таким безупречным и небрежно элегантным – магнит, притягивающий самое лучшее. Он легко поцеловал Сьюзан в холодную щеку, и она благодарно пожала ему руку.
– Спасибо, что приехал и привез ее, и что был таким…
– Помолчи, а?
Они смотрели друг на друга, теплый ветерок нарушил заклятье неподвижного дня и пробежал между ними.
– Кажется, у нас общий ребенок? – спросила она, не зная, что сказать и как выразить ему благодарность или раскаяние за те события, что привели ее сюда.
Лиланд засмеялся и осторожно посмотрел куда-то вдаль, точно в любую минуту ожидал прибытия кавалерии.
– Ты с ума сошла. С моим-то расписанием? Когда бы мы успели его сделать?
Хани заметила под деревом парня лет девятнадцати в инвалидной коляске, читавшего книгу, и с интересом уставилась на него.
– Мама, он тоже живет в твоем отеле?
Сьюзан обескураженно посмотрела на Лиланда.
Он наклонился и тихо произнес:
– Ей сказали, что это отель. – Он пожал плечами. – Пусть считает, что ты в отеле на отдыхе, так лучше для нее, мне кажется.
Сьюзан задумчиво кивнула.
– Да, дружочек. Он здесь постоянный клиент.
Хани вернулась к ним. На ней были голубые шорты и бледно-голубая майка с надписью «Мартас-Виньярд»,[50] Лиланд частенько ходил там на яхтах, потягивая холодные коктейли.
– Она такая хорошенькая, – с восхищением сказала Сьюзан, глядя на дочь.
Лиланд улыбнулся:
– Только если она не станет актрисой.
– А где бассейн? – с надеждой спросила Хани, хлопая широко раскрытыми глазами и почесывая ухо пухлой ручкой.
Сьюзан нахмурилась, будто что-то вспоминая.
– Кажется, я куда-то его положила… – Потянув Хани за руку, она спросила: – Может, он здесь?
Хани вырвалась, хихикая:
– Мама, перестань!
Сьюзан с притворным смущением направилась к ней.
– Нет, серьезно, дай-ка я проверю твои штанишки, потому что…
Хани согнулась, пытаясь уклониться от настойчивых поисков бассейна:
– Не надо, мам. Хватит! Серьезно!
Сьюзан резко остановилась.
– Ах, серьезно. Это другое дело. Ты же не сказала, что это серьезно, так что…
Хани беззаботно прижалась к папе, уцепившись маленькой ручкой за его большую ладонь.
– Пап, а можно я в следующем году пойду в другой лагерь, где есть кафе? Потому что я ненавижу холодную еду. Там вечно дают засохшие морковные палочки, какой-то вонючий сэндвич и чипсы. Так ведь с ума можно сойти, как ты считаешь, мамочка?
Сьюзан улыбнулась дочери и печально покачала головой.
– Конечно, детка, – просто сказала она. – Это ненормально, и поверь, я знаю, о чем говорю.
Хани с довольным видом посмотрела на отца:
– Я же говорила.
На миг Сьюзан растерялась, не зная, что еще сказать, а затем этот миг обрел ноги и бросился бежать к неловкости. О чем ей говорить в психушке со своим ребенком и бывшим мужем? Наверное, надо задавать им обычные вопросы. Точно!
То, что нужно.
– И чем же вы занимались всю эту неделю?
Хани призадумалась на минуту, затем вдруг просияла.
– У меня был день рождения, да, пап? А ты его пропустила!
Это известие стало для Сьюзан сокрушительным ударом. Седьмой день рождения дочери! Как она могла забыть? Из всего, чего она лишилась – шесть ночей сна, здравый смысл, способность делать коллажи, – это самая большая утрата. Она опустилась на колени перед Хани и взяла ее за руку.
– Ох, детка, прости меня, пожалуйста.
Хани взглянула на отца, ища подсказки, что же ей делать в этой необычной ситуации. Нужно ли вообще что-то делать?
50
Мартас-Виньярд – небольшой остров-курорт в Атлантическом океане, у юго-восточного побережья штата Массачусетс.