– Ринальди мне четыре смены подряд нарисовал, – пожаловался он Камиле, замешивающей тесто в кадке, – может, я слегка преувеличиваю, но мне кажется, что он меня ненавидит.
– Существует ли в Объединённых королевствах, кто-то кого Ринальди не ненавидит? Кроме самого Ринальди.
– И то верно, – согласился Риган и отхлебнул вино из стакана. Вино было разбавленным, но всё равно очень вкусным. Если Киара правда унаследует виноградники Росси, с ней стоит дружить, – что ты собираешься делать с тестом?
– Пирожки с капустой.
– Ооо!
– Но ты получишь их после того, как поговоришь с хозяином “Усталого путника”.
– Выходной послезавтра. С самого утра двинусь туда, – пообещал Риган, – пойдёшь со мной?
– Зачем я тебе там?
– Нууу… – Риган растерялся, – за компанию. К тому же, дорога через лес, а там уже минимум один человек умер. Не боишься за меня?
– Ты маг?
– Нет. А ты?
Камила накрыла кадку крышкой и задвинула под стол. Затем повернулась к тазу с водой и принялась очень медленно мыть руки.
– Ты специально тянешь время, чтобы я занервничал?
Камила, не оборачиваясь, пожала плечами и промолчала.
– Я ведь правда о тебе ничего не знаю
Камила, наконец, повернулась, вытерла руки полотенцем, и села за стол, напротив Ригана, подтянув к себе свой стакан с вином.
– Я не маг.
– Хорошо.
– Я тоже о тебе ничего не знаю. Кто ты?
Риган сглотнул. Камила смотрела на него своими глазами цвета горячего шоколада, который он обожал пить, когда был ещё совсем маленьким, и взгляд её был внимательным и пытливым. Врать под таким взглядом было тяжело. Да и бессмысленно. Не сегодня-завтра Ринальди всё равно всем растреплет.
– Я принц, – пробормотал он и потупился.
– Что, прости?
– Принц я.
Камила прыснула, и Риган поднял на неё обиженный взгляд. Такой реакции следовало ожидать, но он всё же надеялся, что она достаточно взрослая и умная женщина, чтобы сначала обсудить услышанное, а потом уже смеяться над ним.
– Наконец-то мою скромную лавочку посетил прекрасный принц из сказки, – сдерживая смех, Камила поднялась со стула и изобразила изящный реверанс, – что венценосная особа забыла на нашей помойке?
– Вот теперь я вижу, что вы с Киарой лучшие подруги, – пробурчал Риган, – спроси у Ринальди, если мне не веришь. Он обо мне справки навёл и уверен, что я шпионю в пользу Севера.
Камила опустилась обратно на стул и одним глотком опустошила стакан, наполненный вином наполовину. Ехидная улыбка сползла с его лица, и она снова вперилась в Ригана цепким взглядом.
– Зачем ты лгал?
– Я не лгал. Я не говорил всей правды. Какой придурок будет представляться: “Привет, я королевский сын, не хочешь со мной переспать?”.
– Да, я бы отказалась, пожалуй. А как насчёт остального? Папаша-бабник, дворянские дочки…
– Ладно, я всё же солгал кое в чём. Папаша мой и правда бабник, и дворянские дочки поминают меня добрым словом… но из дома меня выперли не за это.
– А за что?
– Я отвечу, но сначала хочу, чтобы ты рассказала что-то о себе. Признание за признание.
– Ты просто создан для работы стражника, – съязвила Камила, – что ты хочешь знать?
– Почему ты меня сторонишься?
– Я тебе пирожки печь собираюсь.
– Ага. Прикрываешься от меня пирожками, отличным чувством юмора и сексом.
– Я не поняла, ты жалуешься?
– Да, – подтвердил Риган, – потому что я не понимаю, что между нами происходит. Мой постоянно упоминаемый к ночи папаша был бы счастлив, если бы красивая женщина с пирожками приходила к нему потрахаться, а потом исчезала бы, будто её и не было, не сношая мозги разговорами и прочей бабской чушью. Моя мама всю жизнь пыталась быть для него тем самым идеалом, и я уже не могу вспомнить, как она выглядит без бутылки в руках. Всё детство я смотрел, как они с отцом изображают на людях счастливую королевскую чету, а потом слушал пьяные мамины рыдания, потому что она отчаянно хотела любви и внимания от человека, которому на неё плевать.
– Я не твоя мама.
– Да, вы совсем не похожи. Скорее, это я – моя мама. Я хочу быть ближе к тебе, но боюсь, что ты этого не захочешь. Если это так, лучше скажи сейчас.
– Это не так. Но пока я не готова откровенничать с кем бы то ни было.
– Ладно. Я подожду, пока будешь готова.
В кухне стало тихо настолько, что Риган слышал, как в ночи стрекочут сверчки. Камила так ничего о себе не рассказала, а вот он испытывал острую потребность поделиться с ней очень важной вехой своей биографии.