– Какая ты неласковая с покупателями.
– Ты не покупатель. От вашей братии одни убытки.
Стражник перегнулся через прилавок, Киара отшатнулась и осмотрелась, прикидывая пути к отступлению.
– Ты чего такая нервная?
Киара посмотрела ему в лицо. Лицо было привлекательным, и от этого ей стало гадко вдвойне. Почему все красивые парни вокруг неё такие уроды? Один Риган нормальный. Но он не местный, наверное, в этом всё дело.
– Вы будете что-нибудь брать? – Холодный тон, которому она научилась у Камилы вряд ли подействовал на стражника, но самой Киаре сразу стало легче, будто подруга сейчас стояла рядом и поддерживала её, – мы закрываемся на обед.
– Я бы пообедал с тобой.
– У меня только один пирожок.
– Ничего, я останусь на десерт.
Киара скривилась и с ужасом отметила, что к её лицу тянется рука. Она перехватила ладонь стражника. Её ладонь была в масле от пирожка, поэтому стражник скривился тоже.
– Покупай что-нибудь, – прошипела Киара, не выпуская его руку и склонившись к лицу, – и проваливай.
– А если нет? – Он тоже приблизился к её лицу почти вплотную, – отцу на меня пожалуешься?
Если бы их не разделял прилавок, Киара пнула бы его по яйцам. Она оттолкнула стражника, глядя, как он вытирает испачканную маслом ладонь о форменный дублет и подумала, что сочувствует той женщине, которая обстирывает этих уродов.
– Уходи.
Её голос дрогнул, и стражник это заметил. Он усмехнулся и одним прыжком перемахнул через прилавок, отрезая к Киаре путь к кухне. Она провела ладонью по столешнице, не отрывая взгляда от стражника, ища, чем его огреть, но кроме пузырьков и свёртков с мазями и припарками, ничего не было. Стражник приблизился, приперев её к стене.
– Я бы купил кое-что. Есть у вас что-нибудь, чтобы девчонки были посговорчивей?
Киара отвесила ему пощёчину. В ответ он влепил ей так, что зазвенело в ушах и потемнело в глазах. Киара качнулась и уцепилась за стражника, чтобы не упасть, и в следующее мгновение он развернул её лицом к стене и зажал ладонью рот. Киара застучала кулаком по его бедру и дёрнулась, пытаясь вырваться, но не смогла шевельнуться, ни нормально замахнуться, придавленная к стенке тяжёлым мужским телом.
– По одиночке вы с подружкой не такие смелые? – Издевательски спросил стражник, склонившись к её уху. Киара промычала ему в ладонь ответ, в котором не было ни одного культурного слова. Свободной рукой стражник полез ей под подол платья и крепко стиснул пальцами бедро, оставляя на нём синяки. Мокрые поцелуи на шее окончательно убедили Киару в том, что происходит изнасилование. Нет, она знала, что мир недружелюбен, даже несмотря на то, что воспитывали её любящие родители, которые давали ей всё, что она захочет и ограждали от всех бед. Киара понимала, что за пределами её дома происходит много плохих вещей. А с тех пор, как она познакомилась с Камилой, она постоянно видела плохие вещи своими глазами. Но несмотря на всё это, Киара в жизни бы не смогла представить, что над ней надругаются среди бела дня в лавке целительницы. Изнасилование – это то, что происходит в тёмной подворотне. Зловещий незнакомец в маске поджидает неосторожных путниц, чтобы вершить своё тёмное дело. Главное, не ходить там, где он засел, и с тобой ничего плохого не случится.
Нынешние обстоятельства выглядели совсем иначе. На дворе жаркий полдень, на улице, совсем близко, за окнами, прикрытыми от солнца плотными шторами, гуляют люди, она в лавке у Камилы, самом безопасном, как ей всегда казалось, месте в городе, даже несмотря на постоянные визиты Ринальди. И с неё стаскивает трусы мужчина, чья работа заключается в том, чтобы защищать её от зловещих незнакомцев в тёмных подворотнях. Всё было настолько неправильным и абсурдным, что Киара даже не могла собраться с силами, чтобы завизжать. Визг в подворотне – это нормально, визг в лавке Камилы в прекрасный солнечный день – как-то противоестественно.
Ладонь стражника по-хозяйски трогала её между бёдер, а Киара всё никак не могла уложить происходящее в голове. Насильник определённо знал, чья она дочь, но это его не останавливало. Либо он был совсем больным на голову, либо… Других вариантов у Киары и не было, он точно больной на голову.
Стражник, тем временем, заметил, что она не сопротивляется и ослабил хватку. Киара подумала, что этот самодовольный ублюдок, наверное, решил, что ей всё нравится, и вцепилась зубами в его ладонь, всё ещё маячащую у лица. Он зашипел от боли и дёрнул её за талию, толкнув на столешницу. Пара флаконов слетели на пол и разбились, заполнив помещение запахом пустырника. От удара у Киары перехватило дыхание, она упала грудью на прилавок, хватая ртом воздух и цепляясь рукой за подол, мешая его задрать. Киара сжала ладонью край столешницы, подтягиваясь выше, стараясь уйти от грубых, наглых прикосновений и закричала, что было сил. Вместо крика из горла вырвался только сиплый свист, как это бывает, когда в детстве тебе снится кошмар и ты пытаешься позвать маму, чтобы она спасла тебя от монстра, стоящего над твоей кроватью. Всё происходящее и правда походило на кошмарный сон. И рядом не было никого, чтобы её разбудить. Киара смиренно уткнулась лицом в прилавок, уговаривая себя, что это просто кошмар, и сейчас всё закончится. Придёт отец и потрясёт её за плечо, ругаясь, что она опять до поздней ночи засиделась на крыше с бутылкой вина, а теперь опаздывает на работу. Она слышала, как стражник стаскивает штаны и говорит ей что-то, но звуки доходили до неё рассеянно и глухо, будто она была под водой. Но звон колокольчика она услышала отчётливо.