– Как дела, девчата? – Зычным басом поинтересовался Альберто, безошибочно проследовав на кухню на запах гуляша, – никто не обижает?
– Как будто ты сам не знаешь, – проворчала Киара, усаживаясь на стул. Камила достала фарфоровые тарелки, украшенные росписью с нежно-сиреневыми ирисами и начала накладывать еду.
– Как учёба? – Резко сменил тему Альберто.
– Подожди, сейчас я достану свой табель об успеваемости… ах да! У меня его нет.
– Почему она сердится? – Обиженно уточнил Альберто у Камилы.
– Вчера опять приходил Ринальди.
– Он её ударил! – Наябедничала Киара.
– Формально, он меня не бил.
– А на практике – у тебя синяк на подбородке! Дорогой папенька, не мог бы ты, наконец, перестать жрать гуляш и заняться этим вопросом?
– Киара Росси! – гаркнул Альберто и отложил ложку, – ты как с отцом разговариваешь!
– Как он того заслуживает!
Камила тяжело вздохнула. Ещё одна часть обязательной программы – семейная ссора. Непонятно, как обладая одинаковым сумасшедшим темпераментом, они ещё не убили друг друга, живя в одном доме.
– Ты же вино в королевский дворец поставляешь! – Продолжила бушевать Киара, – скажи королю, что он будет до конца жизни кислятину из собственной винодельни хлебать, если не приструнит своего бешеного барбоса!
– Ты же знаешь, я не могу.
– Ну, разумеется! Вы, мужчины, сидите там в своих кабинетах, пьёте вино, курите сигары и покрываете грешки друг друга! О, а не избить ли мне сегодня целительницу? Конечно, друг, а потом пойдём в бордель, зарежем пару проституток!
– Киара…
– Не киарь мне тут! Думаешь, я не понимаю, почему ты ничего не можешь?! Потому что боишься до усрачки, что твою жопу в начальственном кресле будет некому защитить, когда маги захотят вернуть то, на что имеют полное право! Поэтому вы и бережёте так эту сумасшедшую псину, чтобы в случае чего, спустить его с цепи! А если бы он ударил меня?!
– Этого не произойдёт.
– Пока ты жив, – ядовито произнесла Киара, – подумай на досуге о том, что будет, если меня некому будет защитить так же, как Милли.
Она вышла из кухни, демонстративно громыхнув дверью, и Камила услышала, как по лестнице стучат башмаки.
– Неудобно вышло, – нарушила она повисшую на кухне тишину. Альберто поднял на неё виноватый взгляд.
– Камила, ну, хоть ты понимаешь...
– Я ничего от вас не жду, и тем более не требую, – быстро заверила она его, – этот, как выразилась Киара, бешеный барбос, только лает. Громко и назойливо.
– Бешеный барбос, – повторил Альберто, – надо же. Ну и язык у этой девчонки. Вся в мать.
– Кстати… – Камила придвинула к нему пару заранее запакованых свёртков с гуляшом и пирожными, – это для Мадлен. Только не съешьте по дороге, а то знаю я вас.
Альберто расхохотался, но резко осёкся, словно испугавшись, что дочь обидится на него ещё сильнее, услышав, что ему тут очень весело.
– Я, наверное, пойду, – сказал он, вставая из-за стула, – передашь ей, что я её люблю? Когда остынет.
– Обязательно.
Камила заперла за Альберто дверь и вернулась на кухню. Мыть посуду не было никаких сил, поэтому она отправила её в таз отмокать до утра и поднялась в спальню. Киара лежала на её кровати, завернувшись в одеяло с головой.
– Умоляю, скажи, что в этот раз ты разулась.
Киара высунула из-под одеяла голую пятку. Камила присела рядом и погладила кокон из одеяла. Киара злобно сопела внутри, не торопясь превращаться в прекрасную, готовую к осмысленному диалогу бабочку.
– Почему он так себя ведёт? – Жалобно пробурчала она из-под одеяла.
– Как?
– Как будто ему насрать, что с тобой будет.
– Ему не насрать.
– Нет! – Киара отбросила одеяло и резко села, явив подруге заплаканное лицо, – Это мне не насрать! Милли, ты в жопе! Тебя либо Ринальди скоро доконает, либо ты подцепишь Хворь, и тогда… тогда…
– От начальника стражи я могу себя защитить. Будь он хоть трижды ветераном войны и безжалостным убийцей магов. А про Хворь твой отец скорее всего не в курсе так же, как про мои магические таланты. Судя по тому, что я не вижу паники на улицах, информацию о её возвращении решили скрыть. Оно и к лучшему, если честно.