«Ладно, – сказал себе Тейлор, – я военный. Я бывал под вражеским огнем. Я не паникую. Я планирую. Я адаптируюсь. Я приспосабливаюсь». Он выпрямил спину. Достал блокнот. Сделал заметки. Где Броуди? Неизвестно. Проверить. Как? Что известно? Что у Броуди была назначена встреча с Джо Брозом в полдень. Время и место известно. Если мы не знаем, откуда он туда едет, перехватить его можно только в одной точке: прямо перед пунктом назначения.
Теперь у Тейлора был план. Три пункта. Во-первых, проверить квартиру. Подняться наверх. Постучать в дверь. Ответа не последует – Тейлор был уверен в этом – взломать дверь. Проверить. Если он там, обставить все как ограбление. В любом случае позвонить. Не пытаться выяснить, где он, потому что у них нет ни подсказки, ни намека, ни идеи.
Во-вторых, послать кого-нибудь перехватить Броуди в конечной точке. Тейлор попробует привлечь к этому дополнительный персонал. Но ничего не выйдет. Потому что никого нет. Для взлома и грубой силы уж точно нет никого, кроме Отиса, Перкинса и, если понадобится, его самого. И он не мог даже начать, пока эти двое не позвонят с места событий. Он сидел там, его карьера подходила к концу, тикая громко и настойчиво, как обезумевшие часы, а телефон все не звонил. И в‐третьих. Самое сложное. Позвонить клиенту. Рассказать ему, что случилось.
Мэгги только что закончила тренировку и, не имея больше никаких дел, обнаружила, что ей абсолютно, совершенно, неотвратимо нужно зайти к Джо. На улице стоял паренек с пластиковым ведерком, продававший слишком дорогие паршивые одиночные розы и букетики свежесрезанных гвоздик. Она купила своему возлюбленному и то и другое.
Она любила офис Джо. В ее детстве были и счастливые моменты – не для всех юность является непрекращающимся адом – и одной из великих радостей была игра в дом. Это была обыкновенная детская забава, только называлась она «Игра в Голливуд». Она любила свой дом. Теперь, когда в нем был Джо. Любила секс. Любила музыку кантри и вестерн. Черт, она любила самого Джо.
Он выглядел как настоящий продюсер в костюме от «Фьоруччи», который она выбрала для него, с рубашкой от «Унгер и Унгер» и мокасинами «Партиджано». Он носил их со своими чертовыми белыми спортивными носками, и, чтобы полюбить его, ей пришлось признать, что они отлично дополняют образ. Ноги на столе, сценарий в руке, сценарии на книжных полках. Когда она вошла, он отложил бумаги и посмотрел на нее так, как женщина хочет, чтобы на нее смотрели, мечтает, чтобы на нее смотрели: пламенным взглядом, который рисуют на обложках глупых любовных романов. Она протянула ему цветы. Он обнял ее. Жизнь – это кино. В итоге они, так уж получилось, занялись любовью на столе. Кто-то должен был следить за временем, чтобы они успели закончить к полудню, чтобы их не застали со спущенными штанами, когда в полдень придет этот Броуди. Но им, похоже, было все равно.
Печать закончилась, и наступил неловкий момент, после которого Тедди еще раз поблагодарил Сэмми. Это один из тех странных случаев, когда синхронности просто не происходит. Искра была, но когда она появлялась в глазах одного, другой в них не смотрел. Они хотели, и поскольку они хотели большего, чем простой перепихон, им становилось неловко от страха неудачи. Потом Тедди ушел. Все его бумаги были чисто и аккуратно напечатаны и разложены по изящным папкам.
Когда Чез и Бо наконец позвонили, Тейлор послал Перкинса, который был поумнее, в офис Джо Броза. Его инструкции были таковы: убедиться, что Броуди не попадет к Брозу, а если у него есть с собой бумаги, забрать их. Он поручил Отису заняться взломом. Он дал Отису номер телефона своей машины. После звонка клиенту – он знал, что его отдрючат, и лишь надеялся, что все пройдет быстро, – он собирался сам отправиться в офис Броза. Он был ближе, чем Перкинс. Если Броуди прибудет раньше Перкинса, Тейлор собирался сам осуществить перехват.
Кравиц выслушал Тейлора и остался недоволен. Он отметил, что никто не знает, что известно этому парню. Или каковы его намерения. Если бы «Юниверсал Секьюрити» уведомили Кравица на день или хотя бы на два часа раньше – и не оправдывались тем, что связи не было, – тогда было бы легче легкого предложить этому парню какую-нибудь другую работу, и он мог бы остаться целым и невредимым. Возможно, он просто мечтал о должности, с которой он мог бы быстрее подняться чуть выше. Он же не торговал секретами Джона Линкольна Бигла, верно? По крайней мере, это выглядело не так. И что же они собирались делать, применить силу?