– Это не имело значения, когда я лежал при смерти, – говорит Стив. Мне кажется, он слишком пьян, чтобы говорить. Он встает. Он вытаскивает рубашку из штанов. Он растолстел. Это не свежий морпех с острова Пэррис: голый живот торчит над штанами, виднеются шрамы двадцатилетней давности. – Нес меня, истекающего кровью. Вынес из засады на своей спине.
– Наверное, прикрывался твоей толстой задницей от пуль, – говорит Рэд.
Это ужасные слова, потому что это священная память. Все это понимают, и остальные говорят ему заткнуться. Кенни встает между Рэдом и Стивом. Появляется девушка в лайкре с пивом и джин-тоником.
– Я не был ни в каком Вьетнаме, – говорит Рэд. – Я и Мухаммед Али. Ни один вьетконговец никогда не стрелял в меня. Белые люди используют черных людей для ведения своей войны. Пушечное мясо.
– Пошел ты, Рэд, – говорит Кенни, – ты идиот. Я был во Вьетнаме. Если ты не заткнешься, я сам тебе наваляю.
– То, что вам нужно понять, – говорит Стив, – так это как это было.
– Им не нужно это слушать. Это старая история, – говорю я. Я наливаю пиво в стакан. Оно совсем не выглядит таким золотистым, как по телевизору. Оно выглядит желтым, как моча. Должно быть, дело в освещении.
– Что любили делать вьетконговцы, так это брать одного человека, раненого, в зоне поражения. Кричащего. Так лучше срабатывает. Потом, когда его приятели пытаются его найти, они отстреливают их, одного за другим. Может быть, кричат двое. У тебя есть два варианта. Ты сидишь там, слушаешь, как твой приятель кричит, и ничего не делаешь, и чувствуешь себя дерьмом, потому что твой приятель кричит, а ты ничего не делаешь. Или ты идешь и пытаешься его вытащить. Тогда ты не только умираешь, но и чувствуешь себя дураком, пока умираешь.
– Не хочу умирать, чувствуя себя дураком, – говорит Марлон. – Это добавляет унижения твоему ранению.
– Так все и было, – говорит Стив. – Вы должны понять. Я кричал, и этот парень… Этот парень пришел и вытащил меня оттуда.
Это заставляет всех замолчать. По крайней мере, на мгновение. Кондиционер гудит. На бутылках конденсат. На музыкальном автомате играет Рэй Чарльз.
– Слушай сюда, Джо. Тебя так зовут, Джо? Верно? Слушай сюда, – говорит Рэд, – я хочу, чтобы ты сказал всем этим людям, сидящим за этим столом, правду. Белый человек боится черного человека. Это факт, верно?
– Не ведись на это дерьмо.
– Давай, мужик, отвечай.
– Многие белые люди боятся черных людей, – говорю я.
– Черных мужчин, – говорит Рэд. – Белый мужик боится черного мужика. Он не против черной женщины. Время от времени ему нравятся черные, вот это уж точно факт.
– Никто не боится черной женщины, – говорит Кенни, – кроме тебя. Ты боишься своей мамы и жены – самой черной женщины, которую я когда-либо видел. И они надрали тебе задницу.
– Я говорю серьезно, – говорит Рэд. – Так что закрой свой болтливый рот. Вот что ты делаешь, Марлон. Кто-то что-то говорит, а ты выкладываешь свою бессмыслицу, потому что у тебя не хватает концентрации ума, чтобы разобраться с проблемами. Понимаешь, о чем я. Нет концентрации ума.
– У тебя тоже: ты никак не перейдешь к сути.
– Перейду. Заткнись и жди. Белый человек сделает все, чтобы уничтожить черного человека. Это неоспоримая философская истина. Разве это не так?
– Аминь.
– Ага.
– Правда, – говорит Марлон.
Они все смотрят на меня. Я говорю:
– Еще по стаканчику?
– Не дай им запугать тебя, – говорит Стив.
– Я не пугаюсь, я пиво пью.
– Я тебя услышал, – говорит Марлон. Он машет официантке. В предвкушении еще одной бесплатной порции он выпивает джин с тоником, который сейчас стоит перед ним, немного быстрее, чем он это делал.
– К чему я клоню, так это СПИД.
– О, святые яйца, – говорит Марлон.
– Вы вообще пробовали этот безопасный секс? – говорит Шейверс. – Блииин, с таким же успехом можно вообще одному. Эти резинки – лучше реально самому с собой.
– Учитывая, с кем ты занимаешься этим, тебе нужен презерватив на все тело, – говорит Марлон.
– Ты такой старый, что, если у тебя вообще получится, ты наверно умрешь от счастья и удивления до того, как помрешь от СПИДа, – говорит Шейверс.
– Проблема ваша, мужики, в том, что вы настолько потерялись в своих разговорах о мусоре, что забыли о политике.
– Никто не забывает о политической ситуации, – говорит Стив. – Да и об экономической. Мы только хотим забыть.
– В шестидесятые годы чернокожие были на подъеме, – говорит Рэд. – И белый человек не мог этого вынести. Америка не могла с этим смириться. Поэтому они начали работать над тем, как остановить черного человека. Этим занималось ЦРУ. Вот это публичный и задокументированный факт. Даже лживые уклончивые еврейские СМИ, управляемые белыми, признают этот факт. Он заключается в том, что ЦРУ под именем «Эир Америка» стало поставщиком героина номер один на всей планете. Они поставляют опиум из Золотого треугольника, и они заключили союз с итальянской и еврейской мафиями, чтобы продавать его исключительно в черных гетто. Чтобы уничтожить черного человека.