Алиса так рьяно взялась за сооружение альбома, пополняя его фотографиями каждую неделю, что через пять лет Васиной жизни он распух в огромный растрепанный талмуд и еле поместился в чемодан, собранный для путешествия по Норвегии.
Пограничник неожиданно тепло улыбнулся Алисе и поставил штамп о пересечении границы.
- Добро пожаловать в Норвегию, - сказал он по-английски.
- Спасибо, - отозвалась Алиса и направилась к стеклянным дверям, которые уже пропустили на норвежскую землю счастливцев с европейскими паспортами.
- Нас как скотину держат, - ругнулся кто-то сзади по-русски. Алиса с любопытством оглянулась и увидела своего соседа по самолетному креслу. Скривив лицо в оскорбленной гримасе, он едва сдерживался, чтобы не сплюнуть на чистый сверкающий пол Гардермуэна. Рядом с ним стоял высокий симпатичный парень с непослушными каштановыми волосами. Он откинул с лица длинную челку и с иронией взглянул на блюстителя национальной гордости, а потом на Алису, скорчив смешную рожицу. Алиса усмехнулась краешком рта и выпорхнула на норвежскую землю.
Ожидая свой чемодан на багажной ленте, Алиса решила подбить промежуточные итоги. Ну что ж… Раз: самолет не только сумел вылететь из смога, но и мягко приземлился в Осло. Два: ее распухший багаж не потерялся и не раскрылся – Алиса увидела, как он благополучно шлепнулся на ленту. Три: метеослужба не обманула, и в Осло ее встретил чудесный и освежающий дождь и прохладный, кристально-чистый воздух, который она смогла оценить в полной мере, выйдя из здания аэропорта и сделав глубокий вдох.
Увернувшись от такси по 4 евро за километр, Алиса побежала к аэроэкпрессу.
Купив билет в автомате с помощью любезной служащей аэропорта, и подождав минуты три, она с удовольствием заняла удобное кресло у окна и тут же прилипла к стеклу. Разглядывая пейзаж, она раздумывала над удивительной ситуацией: никто из мужчин, садящихся в поезд, не попытался помочь ей с чемоданом, который в аэроэкспрессах принято укладывать на стойку у входа. В городе Б полвагона с энтузиазмом выдирали ее чемодан друг у друга, не забывая посылать Алисе угодливые улыбки, и она только и успевала раздавать «спасибо» и поклоны. В Осло никто и внимания не обратил, как она, краснея и пыхтя, заталкивала поклажу на вторую полку сверху: видимо, женская самостоятельность в Норвегии приветствовалась, поощрялась и не считалась проявлением оголтелого феминизма. Алису это огорчило: ей не нравилось самой таскать чемоданы.
Алиса всегда ездила в долговременные поездки одна: ей не хотелось никому объяснять свое странное поведение при осмотре достопримечательностей, потому как Алиса относилась к тем чудакам, которые не спешат пускать восторженные слюни в музеях и возле памятников. Вместо этого она проводила время в кофейнях, украдкой покуривая там, где нельзя, залипала перед витринами с домашней утварью, натыкалась на спешащих по своим делах горожан, чтобы переброситься с ними парой быстрых слов. Ей казалось, что так она общается со страной напрямую, без переводчика, чувствует ее дух и пропускает через себя ее энергию. Ее старшая сестра Анфиса назвала ее поездки «энергетическим туризмом». Алиса так и не поняла, шутит она или говорит серьезно, но выражение запомнила. Оно настолько пришлось ей по нраву, что она даже написала статью на четырнадцать тысяч знаков для своего журнала. Материал занял целый разворот и очень понравился редактору. Оказалось, что ее начальница тоже приветствует такую «трэвэл-схему».
- Ненавижу, когда меня гоняют, как овцу на выпас, по всяким глупым галереям и колокольням, - сказала она с чувством и выписала Алисе премию.
Алиса благоразумно умолчала о том, что экскурсии ей даже по нраву, если у нее имеется возможность переодеваться несколько раз в день. Это был ее собственный аттракцион.
В самолет или поезд она садилась одетая как типичная жительница города Б, которой чуть за двадцать: кеды, футболка или толстовка со смешными надписями, не слишком короткие шорты или кокетливая юбочка. В таком же виде Алиса прибывала в пункт назначения, где начиналось самое интересное: используя свой богатый «гардеробный арсенал», она постепенно модифицировала свой облик, стремясь стать похожей на местную жительницу.
Поэтому в любую поездку, даже если та составляла всего пару дней, она брала с собой тщательно подобранный и оптимизированный набор одежды, чтобы быть готовой к любой погоде и любым обстоятельствам. От этой оптимизации бока сумки распирало, молнии надрывались, и каждый раз сходя с самолетного трапа, Алиса опасалась, что ее шмотки уже усеяли дорогу от самолета до багажной ленты. Но оно того стоило: она получала неземное удовольствие, если к ней обращались на родном языке той страны, куда занес ее дьявол, или туристы спрашивали у нее дорогу. Это был ее персональный кайф и вершина мастерства в «энергетическом туризме».