«Вы, чувствуете сейчас... что-нибудь?» - спросил первый врач.
«Этот чертов корсет на шее. Немного жестковато.»
«А! Ну, это мы сейчас исправим!» - заверил второй врач Марка. Он сделал быстрое движение рукой. Как ни странно, его латексные перчатки были измазаны кровью. «Сестра, срочно дайте пациенту еще пять кубиков. Через капельницу!»
«И Вам, джентльмены, следует одеть хирургические костюмы с « Барни и Его Друзьями.» При всем уважении к вам, - ваши теперешние костюмы чертовски скучные,» - продолжил Марк. Хирурги посмотрели друг на друга и кивнули, наверное утвердившись в мысли, что эту операцию они уж как-нибудь протянут, но на следующую - надо непременно надевать костюмы с веселыми динозавриками.
Затем они продолжили заводить свою бензопилу. Вдруг, внутри бензопилы что-то хрустнуло. Опа, подумал Марк, а у нас проблемы. Но о ремонте бензопил хирурги знали практически все. Они выбросили какие-то неисправные запчасти в пластмассовое ведро под столом, затем начали что-то там подпиливать, сверлить, подвязывать, подрезать. Наконец, первый удовлетворенно сказал: «Ну вот и чудненько. Все выглядит отлично Можно закрывать.»
«Вы... Починили... Это... Джентльмены?..» - Спросил Марк. После того, как медсестра вколола шприц в маленькую резиновую штучку на капельнице Марка, все вокруг еще более замедлилось.
«Да уж... Починили... В пределах... Возможного...» - врач говорил тоже медленнее, а когда он двигался, его скучный фиолетовый костюм оставлял в воздухе фиолетовые радуги. «Вы очень хорошо держались, приятель. Теперь Вы поправитесь. Ну, а насчет ампутации... Жаль, конечно, но ничего не поделаешь.»
Насчет ампутации, - подумал Марк. Ах, ну конечно. Этот первый врач. Он же был « бензопильщиком» с «Мусоровоза,» так? « Бензопильщик» с бензопилой! Вот прикол! А что они делают на этом своем «Мусоровозе» по двадцать раз в день? Марк попытался пошевелить руками и ногами, но конечности не слушались. Великолепно. Из меня сделали «самовар.» «Оквадратили.» Интересно, мне дадут взамен «Перпл Харт?» Хотя, я же в ФБР - маловероятно. А, кому нужны эти медальки! Только неженкам, которые не могут предъявить настоящие боевые шрамы. А я - не-неженка!..
Тут Марк вдруг вспомнил, что все их дети: Майкл, Саманта, Памела и Патрик, тоже были теперь «самоварами.» Только один Уильям, он все еще почему-то был с ногами. Но парень всегда был таким независимым и любил делать все по-своему. Ну и ладно. Пусть он немного отличается от остальных - от этого вреда нет. Мэри и Клэрис будут грузить нас пятерых каждое утро на трицикл Майка и возить «делать Маршрут.» Не «пятерых,» а «шестерых,» поправил он себя. Я забыл маленького Дэйви, с его скрученными на всю жизнь в позе лотоса ножками и с его новым классным скейтбордом. Он увидел, как их трехколесный грузовой велосипед останавливается на оживленном перекрестке. Клэрис, на сиденье велосипеда, дарит им теплую улыбку. А Мэри уже положила кусок старого картона на тротуар, и поднимает Марка а грузовой платформы трицикла. Без рук и ног, я должен быть достаточно легким, подумал Марк. Портативным. Мэри совсем нетрудно меня носить на руках. Никаких проблем.
«Тебе удобно, дорогой?» - спросила Мэри Марка, размещая на куске картона красное ведерко с шильдиком «Пути Спасения.» Отлично, дорогая, теперь поцелуй меня. Последовал легкий поцелуй; а затем Мэри и Клэрис, с остальными членами семьи, поехали на трехколесном велосипеде дальше по улице. Так, и что мы делаем теперь? Уильям вчера объяснял, кажется, что надо говорить прохожим? А, ну ясный пень. Мог бы и сам догадаться. « Поможем Инвалидам, леди и джентльмены! Поможем Инвалидам! Доллар? Спасибо, сэр. А вот, посмотрите, леди и джентльмены! Уминерук и ног больша нета! Два бакса? Что, целых три? Ой, спасибо, мэм, Вы очень щедры сегодня.» Это просто здорово: сидеть на улице и разговаривать с прохожими. И никто не обвинит нас, что мы «держим место.» Разве что Уильяма, которому всегда так наплевать на мистера Тодда. Но это - личная проблема Уильяма, к нам, «самоварам,» это не относится... Кстати, надо прекращать называть сына «Уильямом.» Какой он сейчас, к черту, «Уильям,» с его-то культяпками? Буду называть его «Билли,» как все остальные. Он не обидится. «Эй ты, «самовар!» Держи доллар!» - «Это Вы мне, сэр? Вообще меня зовут «Марк,» но можно называть меня «Марки.» Но и «самоваром» тоже можно, я не обижусь. Бросайте Ваш доллар в ведерко. Спасибо за помощь нашей программе, сэр. Удачного Вам дня! Поможем Инвалидам, леди и джентльмены. По-мо-жем Инвалидам!»
«Марк! Марк! Марк?»
Марк снова открыл глаза. Клэрис была у изголовья его кровати. «Ты только что закрыл глаза и потерял сознание,» - сказала она.
«Ничего я не терял. Просто видел дурацкий сон. Наверное, этот вот коктейль в моей капельнице. Волшебство продолжается.»
«Доктор дал указание сегодня утром, чтобы тебе уменьшили дозу.»
«Его зовут - Роджер?»
«Кого? Доктора? Нет, он, вроде, - Джастин.»
«О, так значит, все это и вправду было галлюцинацией...» Теперь беззаботная часть мозга Марка сильно поблекла и отошла на задний план, а другая, постоянно беспокоящаяся о чем-то, зато любопытная и самокритичная часть стала потихоньку захватывать власть. Кровать уже не была такой мягкой, и тело не было таким легким. Марк поднял левую руку и осмотрел ее состояние. Множество царапин, щедро окрашенных йодом, сломанной ноготь, но ничего серьезного. Он попытался пошевелить пальцами ног. Ступни слушались великолепно. «Почему я в корсете?»
«У тебя маленькая трещина в четвертом позвонке. Плюс легкое сотрясение мозга. Один из ваших полицейских сказал, что ты головой сломал журнальный столик.»
«Да, вроде было дело. Но в общем, все не так уж серьезно. Не считая перелома руки, конечно...»
«Перелома руки?» - голос Клэрис прозвучал странно, а ее глаза широко открылись. «Нет, Марк, у тебя была операция. Ты не помнишь ничего, да?»
«Какая операция?» - не понял Марк. Он повернулся вправо (плечо пронзила острая боль) и уставился на загипсованную руку. Тут только до него дошло, что это была совсем не загипсованная рука, а обрубок, ампутированная чуть выше локтя культя, толсто замотанная марлей и прибинтованная к конструкции из реек и трубок. Он совсем не удивился ужасному открытию. Пуля Минье. Там, ведь, была дыра размером с ладонь. Чего еще можно было ожидать? Он не чувствовал особого сожаления. После того, как он был беспомощным «самоваром» в своем бредовом сне, получить назад обе ноги и левую руку - это было как нежданный подарок на Рождество.
«Так. Понятно... И как долго я был - в этом состоянии?»
«Четыре дня, Марк. В основном, ты спал. Большую часть времени, то есть.»
«Я бредил? Говорил что-то?»
«Да, немного. Что-то про фиолетовую каракатицу. Много было про починку какой-то бензопилы. То плохие уплотнительные кольца, то неправильный бензин. А еще, ты хотел увидеть кого-то по имени Барни. Кто это - свидетель?»
«Нет, Клэрис. Барни - это такой Тиранозавр-Рекс. Веселый, добрый и фиолетовый. Можно... попить воды?»
«Ой, прости, Марк. Я сама на своя.» Она потянулась за стаканом с соломинкой: «Только, сразу много пить нельзя. Доктор сказал: по одному глотку.»
Марк сделал глоток. Вода была теплой и отдавала какой-то дезинфекцией, но для Марка показалась на вкус, как лучшее шампанское. «Ты сказала, у Саманты был кислотный ожог.»
«Ничего серьезного.»
«Ничего серьезного?» - переспросил Марк. Да уж, если Дэйви вот так, запросто, «переболел полио,» то «ничего серьезного» может означать что угодно.
«Да нет, правда, Марк. Ничего серьезного. Маленький ожог на лбу, и еще один - за ухом, вот и все! Она опять ходит на завод к мистеру Штольцу. Они там чинят свои «бомбы.» У мистера Штольца нет денег платить, но все согласились работать задаром, лишь бы запустить производство.»
«А остальные? Мэри? Уильям? Памела и Патрик? Давид-старший?»
«Все в порядке, Марк. Все живы-здоровы... Холеры в непосредственной близости от нас нет, слава Богу! Мы моем руки и кипятим воду! Мэри в порядке, дедушка Дэйвид тоже чувствует себя отлично. У Билли тоже все О-кей. Он «делает Маршрут,» причем сам, без поводыря, представляешь!? Ну, раз я сижу здесь в больнице, с тобой и Дэйви. Школа пока закрыта. Холера, полиомиелит, все такое. Рикки и Пэм помогают дома. Гараж отмыли. Копаем грядки, сажаем овощи, потихоньку разбираем, что от дома осталось. Вот, Рикки вчера нашел для Дэйви этот паровозик.»
«Подожди. Что - от дома осталось?»
«Ой, может, не надо было тебе это говорить... У нас только гараж остался. А остального дома больша нета, более или менее.»
«Более? Или менее?»
«Ты Марк, только сильно не расстраивайся. Дом смыло, только гараж стоит. Давай, я лучше по-порядку расскажу?»
«Рассказывай!»
«В общем, той ночью, когда было наводнение. Помнишь, ты позвонил? Я еще сказала, что Мэри и Билли пока не вернулись? Мы смотрели DVD. Ну, вода стала прибывать, так я сказала Пэм и Рикки: давайте таскать все на второй этаж. Ну вот, так и таскали. Посуду из кухни, телевизор, и все прочее. Затем вода стала заливаться через заднюю дверь...»
«И?»
«Ну, мы таскали дальше, пока вода не поднялась до колен. Тогда, я сказала: ладно, хватит. Мы пошли наверх, достали полотенца и кое-как обсушились. Вдруг: бам! Как взрыв, под кухней. Аж дом закачался. Потом еще раз: бам! И все затихло.»
«Аккумулятор взорвался?»
«Ну да, дедушка Дэйвид так и сказал: надо было слушать того электрика.» Точно, подумал Марк. Когда их отключили от электросети, и они переделывали в доме проводку, мужик говорил, что аккумулятор от гибридного автомобиля - единственный источник энергии в ночное время, следовало затащить на второй этаж, а не ставить под полом кухни. Но Марк не захотел уродовать спальню. Ну да, задним умом - все хороши.
«Ну вот,» - продолжила Клэрис. «Мы разложили одеяла в комнате у мальчиков. Туда ветер не задувал. Телефон не работал, но у нас было «вечное радио» Патрика. С ручкой. Ну, которое тебе в ФБР еще подарили... Мы крутили ручку по очереди и слушали новости об урагане. Спать как-то не получалось. Так было страшно! Ветер дул, как сумасшедший, и дождь... Так и просидели до утра...»
«И?»
«Утром ветер немного утих, но дождь продолжался. Я выглянула на лестницу, а там - вода, почти как до пояса, так много! Стенные панели на первом этаже - все размокли и отвалились. Но я еще подумала: ветер стихает, вода должна сойти, надо просто подождать. Еда у нас была. Я сделала всем бутерброды на завтрак. Вдруг, слышим: скрип, скрип! И пол начал... вроде как наклоняться. Я тогда говорю: ребята, нам надо срочно вылезти на крышу. Если дом рухнет, лучше быть снаружи, чем внутри, так? Ну вот, мы открыли окно и вылезли на крышу гаража. Еду догадались взять с собой. Пэм еще хотела вернуться за одеялами, но я ее не пустила...»
Марк представил себе Клэрис, с ее семимесячным животиком, как она вылазит на крышу гаража через окно. «Короче, дом рухнул?»
«Да. Он так, вроде как боком поплыл сначала, а потом - бум! И завалился в воду! А гараж остался стоять, представляешь? Повезло... Ну, значит, сидим мы на гараже и потихоньку замерзаем. Ветра уже почти не стало, зато дождь. А у нас - ни одежды, ни одеял. А самое плохое - воды не было. Удивительно даже, со всех сторон вода, а нечего пить! Но, я сказала детям: ту воду - даже не пытайтесь! У всех сортиры на задних дворах, да и в канале вода - тоже не фонтан, а еще эти долбаные удобрения от Кауфмана и Симпсона... В общем, все понятно... Короче, я приказала Рикки: снимай свою футболку и собирай дождь с крыши. Мы воду из футболки выжимали и пили.»
«Это был очень умный ход, Клэрис. Я уверен, что эпидемия холеры оттого, что кто-то попил грязной водички.» Слава Богу, мы позволили Уильяму жениться на этой девушке, подумал он про себя. Может быть, она простушка, не очень-то образована, и слишком спешит нарожать детей, но без нее, половина семьи была бы уже на том свете.
«Ну вот, а потом вода стала убывать. Когда стало где-то по колено, мы слезли. Смотрим: наш дом течением дотащило почти до самого канала! Ну, не дом, а то, что от него осталось. Я, вот, думаю, как классно, что Билли сразу компенсацию не дали, правда? Ему бы выдали эти деньги, - так мы бы все потратили на ремонт и все такое. Ну, как я тогда мечтала... А так, наши денежки целы. Пусть пока в Пентагоне полежат, да?»