Когда появился неКрол, полянка вокруг пирамиды с водоемом сияла на солнце, высокие травы покачивались от легкого ветерка, но вокруг никого не было. Может, они лазают по деревьям, или милуются, или сбивают вниз фрукты, или бродят по лесу на холме. Лишь несколько малолеток, оседлав лесного кабана, разъезжали на нем по прогалине. НеКрол сел и, пригревшись на солнышке, стал ждать.
Вскоре появился Старик, Владеющий даром слова.
Он сел рядом с неКролом, маленький, усохший. На нем осталось лишь несколько клочков грязной бело-серой шерсти - ровно столько, чтобы прикрыть морщинистую кожу. Он был немощен, зубы и когти у него давно выпали, но глаза, широко раскрытые, золотистые и без зрачков, как у всех дженши, светились живостью и умом. Он говорил от имени рода водопада и теснее всех был связан со священной пирамидой - каждый род имел своего Владеющего даром слова.
- Я принес новый товар, - произнес неКрол на плавном, не очень отчетливом наречии дженши.
Торговец выучил этот язык на Авалоне перед самым приездом сюда. Томас Чанг, легендарный авалонский исследователь языков, описал его несколько столетий назад, когда этот Мир посетила экспедиция Клерономаса. С тех пор ни один человек не прилетал к дженши, но карты Клерономаса и структурный анализ языка остались в компьютерах Авалонского института изучения нечеловеческого интеллекта.
- Мы сделали для тебя фигурки из новых пород дерева, - сказал Старик, Владеющий даром слова. - Что ты принес? Соль?
НеКрол развязал рюкзак, вытащил брусок соли и подал старику.
- Да, соль, - ответил он. - И это. - Рядом с дженши на землю легло охотничье ружье.
- Что это? - спросил Старик, Владеющий даром слова.
- Вы знаете о Железных Ангелах? - вопросом на вопрос ответил торговец.
Старик кивнул - этому жесту его научил неКрол.
- О них рассказывают лишенные бога, бегущие из мертвой долины. Это они, разрушители пирамид, заставляют богов молчать.
- Вот таким оружием Железные Ангелы разрушают ваши пирамиды, - объяснил неКрол. - Я предлагаю его вам в обмен.
Старик, Владеющий даром слова, не шелохнулся.
- Но мы не хотим разрушать пирамиды, - помолчав, сказал он.
- Это оружие можно использовать и по-другому, - начал неКрол. - Когда Железные Ангелы придут, чтобы разрушить пирамиду рода водопада, вы сможете остановить их. Род каменного кольца пытался остановить их ножами и копьями, а теперь взрослые бродят по лесу, бездомные и безумные, а их дети висят мертвые на стене Города Железных Ангелов. Другие роды не сопротивлялись, но сейчас у них тоже нет ни бога, ни земли. Придет время, когда роду водопада понадобится это оружие. Старик.
Старейшина рода дженши поднял лазер и стал с любопытством вертеть его в маленьких, слабых руках.
- Мы должны помолиться, - проговорил он. - Подожди, Арик. Вечером, когда бог посмотрит на нас с небес, мы тебе скажем. А до тех пор пусть идет торговля.
Старик резко встал, бросил быстрый взгляд на стоящую в воде пирамиду и исчез в лесу с лазером в руках.
НеКрол вздохнул. Ему предстояло долгое ожидание: молельные собрания начинались не раньше заката. Он подвинулся к краю водоема, расшнуровал тяжелые ботинки и опустил потные, набрякшие ступни в освежающую холодную воду.
Когда торговец поднял глаза, перед ним стояла первая резчица по дереву, гибкая Молодая дженши, покрытая серой шерстью с красно-коричневым отливом. Молча (в присутствии неКрола они все молчали, говорил только Владеющий даром слова) она предложила свою работу.
Статуэтка была не больше кулака неКрола - полногрудая богиня плодородия, вырезанная из ароматной, с тонкими прожилками голубой древесины, которую дают фруктовые деревья. Богиня сидела, скрестив ноги, на треугольной подставке. Из каждого угла треугольника поднимались костяные палочки, сходившиеся у нее над головой в маленьком глиняном шарике.
НеКрол взял фигурку, повертел ее в руках и кивнул в знак одобрения. Дженши улыбнулась и скрылась, унеся с собой соленый брусок. НеКрол не мог налюбоваться на покупку. Он занимался торговлей всю жизнь, десять лет провел на Аате среди гетсойдов, которые напоминали головоногих моллюсков, и четыре года - с тощими, как палки, финдайи, объездил по торговым делам полдесятка планет, населенных бывшими рабами распавшейся Хранганской империи. Везде он встречал высокоразвитую неолитическую культуру, но нигде не было таких мастеров, как дженши. В который раз он удивился, почему ни Клерономас, ни Чанг не упомянули местное искусство резьбы по дереву. Но теперь неКрол был только рад их ненаблюдательности. Он не сомневался стоит перекупщикам увидеть ящики с деревянными божками, которые увезла отсюда Райтер, в Мир Корлоса нахлынут торговцы. В сущности, его послали сюда наудачу, в надежде отыскать туземное снадобье, или траву, или напиток, которые будут пользоваться спросом в межзвездной торговле. А вместо этого он нашел здесь искусство, столь высокое, что дух захватывало, высокое, как молитва.
Все новые и новые умельцы приходили и уходили, представляя на суд неКрола свои изделия; утро сменилось днем, день перешел в сумерки. Торговец внимательно рассматривал каждую работу - одни отвергал, другие брал и платил солью. Еще не стемнело, а справа от неКрола уже лежала небольшая горка поделок: набор ножей из красного камня; портрет, сотканный из серой шерсти старого дженши его вдовой и друзьями (лицо покойного было расшито шелковистыми золотыми нитками из волос капуцина); костяное копье с надписями, напоминавшими торговцу вошедшие в легенду руны Старой Земли, и статуэтки. Статуэтки восхищали неКрола. Чужеземное искусство всегда загадка, но скульптура дженши брала его за душу. У деревянных богов, сидевших на своих костяных пирамидах, были лица дженши, но одновременно они выражали что-то изначально присущее человеку - суровые боги войны; странные фигурки, похожие на сатиров; богини плодородия, вроде той, которую купил неКрол первой; почти человекоподобные воины и нимфы. Арик часто жалел, что не получил образования по специальности "внеземная антропология" и не может написать книгу о мифологических универсалиях. У дженши, безусловно, была богатая мифология, хотя Владеющие даром слова никогда не говорили об этом, - иначе чем объяснить магию статуэток? Может быть, старые боги больше не почитались, но все еще жили в памяти.