– Замужество моей сестры. Ведь вы не станете спорить, что для государства и истории в целом немаловажно, кто будет супругом дочери короля?
Лицо Рэли приняло задумчивое выражение.
– Что ж… это действительно важно, признаю… но какое отношение имею лично я к замужеству Ее Высочества Елизаветы?
Принц на миг замялся:
– Видите ли, сэр Рэли, в ближайшее время мой отец (либо, вероятно, его представитель) обратится к вам за советом касательно наилучшего кандидата в мужья для моей сестры.
Уолтер Рэли казался удивленным и польщенным одновременно.
– А почему именно ко мне?
– По моему настоянию, – неохотно признался юноша, покосившись на Рэли.
Тот добродушно усмехнулся и покачал головой:
– Не буду спорить – задача любопытная! И вы абсолютно правы, считая замужество дочери государя политически важным шагом. Я приложу все усилия, чтобы дать Его Величеству наиболее разумный совет.
Генрих молча пожевал губами, словно пытаясь подобрать какие- то слова – и не находя нужных. Наблюдавший за ним Рэли уловил его смятение.
– Вы хотите что- то уточнить? – подбодрил он принца. – Говорите смелее!
– Да, хочу, – решился Генрих. – Я прошу вас помнить, сэр Рэли, что дочь короля Англии – моя горячо любимая сестра. Поэтому, выбирая наилучшего мужа для нее, думайте о будущем не только нашей страны – но и о будущем самой принцессы.
Взгляды собеседников пересеклись.
– Хорошо, Ваше Высочество, – кивнул Уолтер Рэли после паузы. – Я постараюсь учесть всё.
* * *
Спустя недолгое время к Уолтеру действительно обратился представитель Якова I по вопросу, анонсированному юным принцем. Знаменитому узнику предложили высказать собственное мнение касательно идеальной кандидатуры на роль мужа для молоденькой Елизаветы.
Рэли обещал подумать – и на самом деле тщательно взвесил все за и против, не забывая и о личной просьбы Генриха. В конце концов, Уолтер посоветовал государю выдать дочь за принца из германских земель – и этот совет был благосклонно принят.
На горизонте замаячило светлое событие – свадьба особы царских кровей. По крайне мере, оно должно было быть таковым…
* * *
– Можно кое- что обсудить с Вами, Ваше Величество? – заговорил лорд Сесил с нарочитой почтительностью в голосе.
Яков I хмуро посмотрел на своего министра, подозревая дурное. Он досконально знал эти его многозначительные интонации, которые никогда еще не предвещали ничего хорошего.
– Слушаю вас, Сесил, – устало сказал король, заранее смиряясь с неизбежным.
– Вопрос касается вашего старшего сына, сир… Его Высочества принца Генри.
– Моего сына? – еще больше насторожился Яков.
– Да, – твердо произнес Роберт Сесил. – Вашего сына – и Уолтера Рэли.
Повисла натянутая пауза. После непродолжительного молчания монарх недовольно спросил:
– К чему вы клоните, Сесил?
– Все очень просто, сир, – хладнокровно откликнулся тот. – Вам не кажется, что ваш сын становится… человеком Рэли?
Вновь воцарилась тишина, на сей раз – еще более напряженная, оглушительная.
– Человеком Рэли, значит, – наконец, мрачно повторил, прищурившись, Яков I.
Лорд Сесил спокойно встретил его взгляд:
– Да, Ваше Величество. Таково мое мнение.
– И не только ваше, Сесил, – неохотно признался король.
– Вот как, сир? – глаза собеседника чуть сузились. – Видимо, наши мысли приняли схожее направление?
– Видимо, да… Пожалуй, не стоило позволять Генриху сближаться с этим Рэли. Наверно, будет разумно запретить их дальнейшее общение.
Роберт Сесил заговорил очень осторожно, тщательно подбирая слова:
– Я бы не советовал вам так поступать, сир.
– Почему? – свел брови Яков.
Здесь Сесил позволил себе тонкую улыбку – правда, улыбались только губы. Взгляд оставался холодным.
– Понимаете, Ваше Величество, подобные запреты обычно приводят к нежелательному результату… запретный плод, как известно, особенно прельстителен.
Король неотрывно смотрел на своего министра, казалось, отыскивая в чертах его лица ответ на какой- то вопрос – вопрос, который вслух задать не мог или не смел.
– Значит, выхода нет, – напряженно протянул Яков. – Остается смириться с положением дел?
– Есть разные варианты решения проблем, – уклончиво отозвался Сесил. – В конце концов, Генрих – не единственный ваш сын. У вас есть еще двенадцатилетний Карл.
В глазах лорда Сесила таилась черная бездна, беспроглядная тьма, утягивающая на дно, засасывающая в свои мертвые недра. Яков невольно поежился и издал нервный смешок.
– Что вы имеете в виду, милорд? – с напускной небрежностью обронил он.