Энжени положила руку на округлившийся живот, успокаивая разбушевавшегося малыша. Сегодня дитя был особо беспокойным. Ему не хватало отца. Женщина понимала это со всей очевидностью. Но что она могла сделать?
-Потерпи, моё сокровище, когда ты увидишь свет, станет легче. Твоя дарительница жизни* постарается помочь тебе. Только продержись ещё совсем чуть-чуть, - шептала она, украдкой смахивая слезу.
Заперев сама себя на Земле, инопланетянка сделала этот мир своим домом. Теперь она жила в Австралии, где было больше возможности заниматься своими исследованиями, не привлекая лишнего внимания. Любимая работа, когда-то бывшая смыслом всей жизни…
Энжени закусила губу, стремясь болью физической заглушить боль сердца. Она не смогла остаться рядом с тем, кто был ей так нужен. Юстис! Как же хотелось вновь погреться в его тепле, поверить в надёжную защиту, которую только он и мог дать.
Женщина вновь смахнула слезу. Перед мысленным взором вновь стоял он, с холодным безразличием наблюдающий за её уходом. Она знала, что так будет! Любой жиган заподозрил бы подвох, окажись с ним рядом созревшая без костюма, блокирующего феромоны. Наверняка многие пробовали провернуть подобное с героем битвы, чтобы навсегда остаться в его постели. Он же, точно, был в гневе, выходя из домика там в горах. Она же не ошибается...
-Мы с тобой всё сможем, да? – малыш толкнулся. – Вот и отлично.
Тяжело поднявшись на заметно отёкшие ноги, медленно побрела на кухню, стараясь не делать резких движений. И всё равно боль широкой волной накрыла, поглощая всё тело, не справлявшееся с потребностями растущего внутри организма.
Охнув, жигара начала оседать на пол, понимая со всей очевидностью, что теряет драгоценнейший дар жизни.
-Прости меня, - шепнула, теряя сознание.
-Энжени, - позвал я, подхватывая безвольное тело на руки.
В голове тяжёлыми ударами билась мысль: «опоздал!»
С отчаянием раненного зверя я прижимал к себе своих самых родных существ, пытаясь удержать ускользающую жизнь.
-Энжени, я пришёл. Я с вами. Очнись, умоляю! Я не стану претендовать на тебя, если ты против. Просто, позволь помочь тебе и нашему дару.
В дверях застывшей фигурой стоял сотрудник их лаборатории. Мы оба понимали, что ни земная, ни наша медицина сейчас не поможет. Наши дети гибнут, если отца долго нет рядом. Женщины слишком хрупкие создания, чтобы справиться своими силами в одиночку. Удивительно, как долго они продержались: Энжени и наш малыш. Наверное, из-за более низкой планетарной гравитации.
Почувствовав под ладонью слабый толчок, я боялся поверить. Безумно страшно было обмануться в надеждах.
-Мой маленький, держись, пожалуйста, не покидай своих дарителей жизни!* Мы будем заботиться о тебе, нежить и любить. Только будь с нами. Давай вместе поможем нашей самой родной и любимой. Мы же сможем! Мы мужчины! А она такая слабенькая и хрупкая. Ей без нас никак!
Энжени слабо застонала.
-Любимая, вернись. Если нужно, забери всего меня без остатка. Я готов отдать всю свою энергию вам. Только живите оба! – я прижался лбом к её лбу, закрыв глаза, шепча. – Я так скучал. Простить себе не мог, что не остановил тебя, не доказал, что достоин быть рядом.
-Я ждала тебя, - слабый голосок звучал чудеснейшей в мире мелодией. – Я так хотела быть с тобой.
-Энжени! Любимая! Моя вселенная! Моя жизнь! – я прижимался к её лбу губами, а она гладила меня ладошкой по руке, согревающей энергией довольно притихшего малыша в её животе.
ЭПИЛОГ
ШЕСТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
-Томас! Иди сюда сейчас же, негодник эдакий, - пожилая вьетнамка грозила пальцем, стоя на крыльце уютного коттеджа.
-Няня не догонит! Няня не догонит! – шестилетний мальчуган строил рожицы, отлично осознавая, что воспитательница не станет его наказывать.
-Вот я пожалуюсь твоему отцу! – пообещала она. – Зачем забрал у сестрёнки куклу?
-Лизи сама предложила играть в дочки-матери. Я выбрал Маргорию дочкой, - объяснил он.
-Маргория моя любимая! Я её мама! – топнула ножкой, выбежавшая из дому четырёхлетняя малышка.