— Я не знаю, — растерялся Эрен.
— Тогда обращайся на «ты».
— Почему именно на «ты»? — да у этого парня запоздалый возраст почемучки.
— Потому что когда ты мне «вы-каешь», я чувствую себя древним старцем, а ведь мне не так уж много лет, — терпеливо объяснил Аккерман.
Впрочем, Эрен ему явно не поверил, но вопросов больше задавать не стал, вместо этого предложив прогуляться.
И вправду, зачем стоять мерзнуть. Он первым сделал шаг по направлению к небольшому пруду, о котором знали лишь самые заядлые гуляльщики, одним из которых он был, наткнувшись на него совершенно случайно во время одной из бессонных ночей. Он уверенно шел вперед, показывая не отстающему ни на шаг Эрену дорогу. Но того, кажется, она не интересовала совершенно.
Сначала Леви делал вид, что не замечает, как его разглядывают, но с каждой минутой ему становилось все неуютней под пристальным взглядом. Что он там такого увидел?
— Дырку во мне решил прожечь? — наконец-то не выдержав, поинтересовался он, не отрывая взгляда от дороги.
— Извини, — застигнутый парень сразу же отвел глаза и переключил свое внимание на дорогу. Правда ненадолго. — Ты красивый, — добавил он, спустя пару секунд, почти заставив Ривая своей репликой познакомиться поближе с мощеной камнями дорогой. Но он все же смог устоять и даже перевести взгляд на Эрена, устойчиво стоя на двух ногах.
— Ты же понимаешь, насколько странно это звучит? — решил уточнить Аккерман.
Не стоит говорить такие слова постороннему человеку с нетрадиционной ориентацией, может плохо кончиться. Парень об этом явно не думал (или не знал) и не понял, почему вдруг его слова вызвали такую реакцию. А потому просто пожал плечами.
— Говорю, что думаю.
Ага, как будто это все объяснило.
— Тебя могут неправильно понять, — решил намекнуть Ривай.
Не помогло.
— Почему? — нет, правда, возраст почемучки затянулся, — разве ты меня неправильно понял? — с детской невинностью поинтересовался шатен.
И вот что ему ответить? Не совращать же столь неискушенный ум. Это точно будет делать не он.
— Я тебя вообще не понял, — соврал Аккерман, хмуро глядя вперед себя.
— Я сказал, что ты красивый.
Ривай еле сдержался чтобы не закатить глаза и не застонать.
— Я же не сказал, что не слышал, я сказал, что не понял, а это разные вещи, если ты не в курсе.
— Я знаю. Я объяснил, что имел ввиду, говоря эти слова, — сказать, что это запутало Аккермана еще больше, ничего не сказать. Он совершенно не понимал действий этого парня.
— В таком случае, по какому поводу комплименты? — не мог не поинтересоваться Леви.
— Это скорее констатация факта, – просто ответил Эрен.
— Вот как.
Скоро мозг Леви придется менять, потому что старый соберет манатки и покинет привычное место обитания, и всему виной будет обладатель этих изумрудных глаз с детской непосредственностью в куче.
— Но можешь считать это комплиментом, — обаятельно улыбнулся шатен.
Можно уже искать замену мозгу. И сердцу в придачу. Потому как старое скоро износится. Нет, пора понять, что же все-таки происходит.
— И что ты делаешь?
— Ты о чем? — Эрен явно не понимал, почему Леви так прицепился к простой фразе, и это недоумение ярко отражалось на его мордашке.
— О твоем поведении, что с тобой?
— А что не так?
— Ты… странный, — правда. Очень-очень странный. И непонятный. А тот еще говорил, что Аккермана сложно понять.
— Почему? — снова это «почему».
— Ведешь себя странно. Сначала избегал меня, а потом сам пригласил встретится, делаешь сомнительные комплименты. С чего бы это, а, Эрен? — выдал скопом все непонятки, которые не укладывались у него в голове, Ривай.
— Сам не знаю, — смущенно пожал плечами юноша, — а пригласил тебя для того, чтобы понять.
Договорить, по всей видимости, было очень сложно. Пришлось самому спрашивать.
— И что ты собрался понимать?
И тут пришел ступор. Мальчишка просто шел, глядя себе под ноги и, очевидно, решая для себя какой-то очень важный вопрос, что лишь разжигало желание Леви понять, что же, черт возьми, происходит в этой лохматой голове.
Придя к определенному умозаключению, он наконец произнес:
— Тебе рассказать правду или сочинить отмазку?
Неожиданно однако.
— И что же я могу услышать в правде, что мне захочется слушать отмазку?
— Пожалуйста, просто ответь.
— Думаю, все мы заслуживаем того, чтобы с нами были предельно откровенны, даже если это порой ставит в неудобное положение. А потому рассказывай все, как есть.
— Это будет немного затруднительно, учитывая, что сам понимаю нешибко много, — Эрен задумчиво почесал кончик носа.
Он выглядел очень красивым с этим детским недоумением на лице, на котором танцевали блики светящего над ними старого фонаря.
— Вот и посмотрим, — без колебаний сообщил Аккерман.
— Только тогда не перебивай.
— Начинай уже.
А вот к последовавшим за небольшой паузой откровениям Ривай оказался не готов. Он слушал, затаив дыхание, рассеянно глядя себе под ноги.
Вот уж никак не ожидал, что это лохматое чудовище испытывает те же запутанные чувства, что и он сам. А в завершении ко всему, такой себе вишенкой на торте, стала просьба о помощи. Эрен просил объяснить, что же все-таки с ним происходит. У Леви чуть не вырвался нервный смешок.
— Знаешь, ты нашел кого спрашивать.
— А? — в изумрудных глазах отразилось непонимание.
— Я не знаю, что тебе делать, потому что не могу помочь с этим даже себе, — искренняя правда, между прочим. Из Ривая советчик так себе, по правде говоря.
— О, а о ком думаете вы?
Аккерман боялся этого вопроса. И что ему отвечать? Что из-за этого ненормального у него каша из чувств, а про пригодность мозга вообще стоит молчать.
— Ты правда хочешь знать?
— Да, — быстро выпалил шатен и, спохватившись, добавил, — почему бы и нет?
И на что он рассчитывал, интересно знать. Ну что, откровенность за откровенность?
— Моя проблема во многом схожа с твоей, но с той лишь разницей, что мои мысли занимаешь ты, — признание вылетело на удивление легко. Забавно, он ведь впервые признался кому-то в своих чувствах.
Выражение лица Эрена надо было видеть. Леви бы хотел на всю жизнь запомнить ту бурю эмоций на изумленном скуластом лице.
— И что это, — наконец спросил он, когда к нему вернулся дар речи.
И тут Аккерману в голову пришла занятная идея. Он не знал, стоит ли так поступать с Эреном, но это был самый верный способ проверить свою догадку.
Решительно сверкнув глазами, он одним шагом приблизился к юноше, схватив того за грудки, и потянул на себя, устраняя таким образом разницу в росте.
Когда лицо парня с ошарашенными глазищами оказалось напротив его собственного, Леви, не прерывая зрительного контакта, приблизился еще ближе и медленно, давая возможность отстраниться, накрыл губы Эрена своими.
Удивительно, но мальчишка не отшатнулся, как от прокаженного, как того ожидал Ривай, не убежал, а наоборот немного неловко приобнял Леви. По телу расползлось предательское тепло, отзываясь на легкий, казалось бы, поцелуй.
Вопросов о своих чувствах к Эрену у Аккермана больше не осталось. Кажется, у шатена тоже. Шершавые губы и теплые руки заполнили все сознание брюнета. Было так хорошо и уютно. Правильно. Хотелось остаться так навсегда. Но умом Ривай понимал, что это невозможно.
С трудом отстранившись, он заглянул в сверкающие изумрудные глаза, в которых янтарными бликами отражался свет фонаря.
— Спасибо, — произнес Эрен, сверкая улыбкой.
— За что?
— Я, кажется, понял, что со мной было.
Леви пожал плечами. Нашел, за что благодарить, честное слово.
— Ривай, а можно я тебя еще раз поцелую?
— Леви, — быстро исправил тот, — можешь звать меня Леви.
Эрен просиял улыбкой. Она ему невероятно шла, такая чистая, искренняя, красивая. Как будто яркое солнце. Леви улыбнулся краешком губ.