Ривай положил руку на плечо парня, заставив того вздрогнуть и обернуться. Хмурый взгляд стальных глаз мигом остудил пыл и немного усмирил негодование юноши.
Эрвин, наблюдавший за этой сценой, хмыкнул.
– Это, конечно, очень мило, но кроме вас тут есть еще люди, которые не хотят на это смотреть.
– Тебе не давали право голоса, –холодно отрезал Аккерман.
Эрен лишь скрипнул зубами на слова блондина.
– Ты не в том положении, чтобы говорить мне такое, – заметил мужчина.
– А в каком положении надо быть, чтобы, независимо от ситуации, оставаться таким подонком? – язвительно поинтересовался Эрен.
Эрвин поморщился, как будто от зубной боли.
– Вы мне надоели. Оруо, отвести их в камеру, пускай немного остынут.
– Так я и пошел, – вскинулся брюнет.
– Гермин, – скомандовал Смит.
Что-то просвистело, и Ривай почувствовал, как в шею впилась игла. Подняв руку, вытащил дротик и с ненавистью уставился на сероватое из-за света неподвижное лицо с холодными льдистыми глазами.
– За животных нас держишь, тварь? – выплюнул он в безразличное лицо.
Злость захлестывала, а стопора слетели. Аккерман выхватил из-за пояса пистолет и, прицелившись, выстрелил. Руки не дрожали.
Попал или нет он не понял, перед глазами все потемнело и последнее, что он увидел, было оседающее на пол тело Эрена, рядом с которым валялся такой же дротик.
Комментарий к 15. Стычка
Прошу прощения за задержку, но неделя чересчур веселая выдалась.
Искренне прошу оставлять отзывы, они для меня очень важны. Спасибо)
========== 16. Правда ==========
Сознание возвращалось медленно и с большой неохотой. Препятствовало скорейшему и окончательному возвращению в реальность отсутствие света. Сложно было понять, спишь или нет, когда что с закрытыми глазами ничего не видишь (что, впрочем, закономерно), что с открытыми.
Сначала Эрен порядком испугался, когда, открыв глаза, ничего не увидел. Кто знает, что было в том дротике, и как оно действует на организм, тем более такой, как у него. Но здравый смысл все же усмирил панику и он нашел вполне логичное объяснение – в помещении нет света. Все гениальное просто.
Следующим этапом возвращения в этот мир стали воспоминания, а точнее те события, из-за которых, собственно, он и оказался в этой, пусть будет, комнате. Леви. Он стрелял. В Смита. Но вот попал или нет, Эрен увидеть не успел, бессовестно потеряв сознание и не имея совершенно никакого представления о том, где находится, и что дальше будет. Ну ладно, где находится он примерно представлял. Наверное. Вряд ли их успели перетащить из подземного города и тем более отыскать комнату с такой непроглядной тьмой (Эрену просто не хотелось верить в то, что могли), а значит, они все еще в подземных лабиринтах. Кстати о лабиринтах, Леви ведь тоже с ним?
Юношу внезапно словно громом поразило. Его сознание сразу очнулось, переставая подражать одноклеточному организму и позволяя своему владельцу формулировать немного больше, чем одинокие расплывчатые мысли. Парень прислушался, но ничего, кроме тишины, не услышал. Тогда он предпринял героическую попытку встать. Только попытку. Тело слушалось из рук вон плохо, а точнее, не слушалось вообще. Собрать в кучу конечности уже оказалось едва ли не непосильной задачей для изнуренного тела. Эрен от злости и беспомощности скрипнул зубами, но попыток подняться не прекратил, и вскоре смог сидеть, правда опершись о какой-то предмет мебели, скорее всего тумбу или что-то вроде этого. Предмет был деревянным и приятно холодил разгоряченную кожу.
Поняв, что лазить по комнате, знакомится с обстановкой методом тыка и искать Леви он пока не в силах, юноша придумал более простой способ – попробовать позвать Аккермана. Шансов, что тот откликнется, было не много, но попытка не пытка.
Набрав в легкие воздуха, Эрен тихо позвал его по имени. Вместо задуманного «Леви» получилось неразборчивое «Ле…кгха…гха» и парень начал кашлять. Все-таки пыли в этом месте было огромное количество. Заправлял бы тут Леви парадом, без сомнения заставил бы вылизать каждый уголок, прежде чем разбивать базу и сажать пленных. Эрен невольно улыбнулся, прекрасно помня тот день, когда впервые переступил порог дома Аккермана.
***
На улице шел сильный снег и, естественно, щедро укрыл собой юношу. Заиндевевшие ресницы, красный, как у оленя Санты, нос и целые три сугроба: один на голове и по одному на каждое плечо. Радость, которую испытал шатен, добравшись наконец-таки до теплого жилища, невозможно описать простыми словами, так как даже от такой непродолжительной прогулки на свежем воздухе зуб на зуб уже не попадал.
Он нетерпеливо постучал в двери, молясь, чтобы его услышали как можно скорее, иначе рискуют получить новую садовую статую в оригинальной позе. Дверной звонок у Ривая не работал. Он сам его открутил и поклялся повесить обратно только если Ханджи решит больше никогда к нему не приезжать, ну или хотя бы не трогать звонки. Доктор была без ума от мелодичного звука переливающихся колокольчиков, но, увы, терпения парня надолго не хватило, а потому у владельца дома нет больше дверного звонка. Повезло еще, что Аккерман удосужился открутить осточертевший прибор, а не вырвать из стены с мясом – с него бы сталось. Откуда в маленьком худощавом теле столько силы оставалось непостижимой загадкой. Из глубины дома послышалось громкое шарканье тапочек о паркет, и в следующее мгновение дверь распахнулась, являя внешнему миру встрепанную Ханджи со сверкающими глазами.
– Эре-ен, – взвизгнула она за секунду до того, как повиснуть у парня на шее. Тот неловко приобнял ее за талию.
Она попыталась прикончить его своими объятиями, но, потерпев поражение, схватила парня руками за лицо и начала внимательно рассматривать так, будто видит впервые в жизни.
– Ты что, людей никогда раньше не видела? – раздался хмурый голос, обладателя которого было невозможно спутать ни с кем другим.
– Ну посмотри на него, – восторженно протянула Зое, немного отклоняясь в сторону и давая возможность увидеть зажатое между двумя ладонями красное лицо. В глазах читалась мольба о спасении.
– Посмотрел. А теперь отпусти его и прекрати впускать в дом холод. Если так уж хочется померзнуть, устрою тебе ночевку в сугробе, – пригрозил Аккерман слишком эмоциональной девушке.
– Зануда, – буркнула та, надув губы, но уже через секунду скрылась в глубине дома, обрадовав обоих парней тем, что через десять минут их будет ожидать самое вкусное какао из всех существующих, по ее, Ханджи, личному рецепту.
Ривай едва заметно поморщился, а Эрен ослепительно улыбнулся.
– Привет. Можно? – спросил он.
– Нужно. Я тебя звал не на пороге стоять, – буркнул Леви, радуясь в глубине души, что парнишка все же пришел. И пусть это была дурацкая идея чокнутой очкастой, но он все равно очень переживал, хоть всеми силами старался этого не показывать.
– Хотя нет, стоять, – и, приблизившись к шкафу-купе, достал оттуда щетку и сунул ее в руки растерянного парня.
– Я, конечно, рад, что ты пришел, но это совершенно не означает, что моим гостям позволено создавать в доме новые водоемы.
Эрен улыбнулся и принялся тщательно сметать с себя весь снег, который успел накопиться во время перебежки из своей квартиры в дом Ривая. Серые, почти прозрачные глаза внимательно наблюдали за каждым движением мальчишки, который чувствовал на себе скользящий взгляд каждой клеточкой тела и радовался, что лицо у него и так красное от мороза.
Сочтя результаты удовлетворительными, он протянул щетку обратно. Леви пару секунд не двигался, а потом взял из рук юноши щетку и вышел к Эрену на крыльцо, как был – в домашних тапочках, джинсах и легкой рубашке, красиво подчеркивавшей подтянутую фигуру. Орудовал он ею не в пример лучше и гораздо более ловко, чем шатен.