Эрен обернулся на звук, скорее из-за рефлекса, чем реально стремясь узнать, кто же пришел к ним на огонек. Рука скользнула по стенке и пальцы попали в трещину. В лучших традициях кино, это оказалось именно то углубление, которые с таким отчаянием искали парни.
Шатен надавил на ручку, спрятанную в трещине, со всех сил и панель, за которой прятался потайной ход, бесшумно отъехала назад. Сзади раздались тихие шаги. Юноша осторожно тронул Аккермана за плечо, подводя руку к проему. Почувствовав, что ладонь не упирается в холодный камень, Леви легким толчком заставил парня лезть в дыру в стене. Тот без вопросов подчинился.
Размеры и мрак комнаты помогли потянуть время и все же скрыться незамеченными в туннелях, по которым обычно очень любили лазить дети. Когда-то очень давно.
Размеры прохода заставляли желать лучшего, и если Леви не особо испытывал дискомфорт благодаря небольшому размеру, то Эрен то и дело задевая плечами стенки лаза и бился головой о слишком низкий потолок, проклиная все, на чем свет стоит.
Через час-полтора пытки узким проходом парни выбрались в довольно просторную пещеру, из которой вело сразу несколько выходов. Если Эрен не ошибся при подсчете, то пять. Тут царила та же кромешная тьма и приходилось ориентироваться только на слух и осязание. Чтобы не потерять друг друга, парни взялись за руки. Одному в этом туннеле точно долго не протянуть, а потом вечно гнить в каком-нибудь углу чертового лабиринта в назидание молодым или глупым, не исключено, что все вместе.
Рука Леви была чертовски холодной и резко контрастировала с пылающими ладонями Йегера. Шатен осторожно сжал неожиданно маленькую ладошку, утопавшую в его собственной руке, как бы ободряя, говоря, что они непременно выберутся, хотя у самого вера в это трещала по швам. Леви на пожатие никак не отреагировал, пытаясь сориентироваться в темноте. Поняв, что так просто вспомнить, куда надо идти, у него не получится, Аккерман достал из кармана небольшой фонарик, который наконец перестал являть собой опасность. В этой части нижних туннелей их найти просто не могли, ведь о потайном ходе знал только он, не беря в расчет людей, которые тоже тут когда-то жили, но среди людей Эрвина таких не было, Ривай бы знал. Майк был проинформирован о самом существовании некого прохода, но понятия не имел, где тот находится, и, тем более, куда ведет. Леви же хватило простой информации о месте их с Эреном нахождения для того, чтобы составить приблизительный план действий. Теперь они уверенно шагали в сторону, где, по примерным прикидкам, были заброшки.
Несколько раз измотанные парни натыкались на тупики из обвалившихся частей туннеля. От этого Эрену становилось не по себе, и он едва справлялся со страхом, что потолок сейчас обвалится, и их с Леви погребет под таким же слоем земли. Но чем дальше они продвигались, тем больше безразличия в нем рождалось.
Каждый завал прибавлял им расстояние, которое необходимо преодолеть, и обиднее всего было поворачивать назад и идти обратно по дороге, по которой ты с таким трудом шел, надеясь найти выход. Не будь они такими уставшими, давно бы уже испытали приступ глухого отчаяния.
Остановиться, чтобы перевести дух, ни Эрен, ни Ривай не хотели, здраво рассудив, что если сядут, то встанут не скоро, а время было для них на вес золота, ведь ни воды, ни еды с собой не было. У Леви мелькала мысль, что им бы пересидеть стоило и не рисковать попадатся полиции на глаза, но, слыша тяжелое дыхание сзади и доносящиеся время от времени песни голодного желудка, продолжал упрямо идти вперед.
И все же с полицией ему лучше не сталкиваться, иначе мир он больше не увидит, да и с Эреном смогут видиться лишь в отведенные для этого часы и вполне вероятно, что без возможности прикоснуться друг к другу, ведь Аккерман со стопроцентной вероятностью попадет к «особо опасным». Это если шатен вообще захочет его навещать, в чем Леви лично сомневался.
Эрен же устало думал о том, что такие фортели судьба ему еще не выкидывала. Будь он менее измотан, непременно оценил бы столь неординарную ситуацию. Да и, оставайся у него силы, обязательно изучил бы каждый уголок дивного подземного города. У шатена просто не укладывалось в голове, как столь интересное место могло принадлежать своре бандитов. А еще ему не терпелось расспросить Леви об этом месте, да так, чтоб со всеми подробностями. О том, что мрачный брюнет знает немало, не было никаких сомнений, ведь в противном случае он не мог бы так прекрасно ориентироваться в бесконечных одинаковых дырках в земле. Аккерман точно провел здесь немало времени и парня так и подмывало начать расспрос, но все же усталость была сильнее. Вот как только они выберутся из этого чертового лабиринта и отоспятся, Эрен устроит скрытному парню допрос с пристрастием и выведать он намерен так много, как только сможет.
Если бы только Аккерман знал, о чем думает Эрен… Но он, к своему счастью, был лишен возможности читать мысли, иначе как знать, что бы тогда случилось. А так они просто продолжали устало плестись в молчании по темным коридорам в тусклом свете единственного фонарика, ни на мгновение не разрывая рук, держась друг за друга, как за единственную ниточку к спасению.
И все же настал тот момент, когда идти они уже не могли. Аккерман даже не был уверен, что они по прежнему идут в правильном направлении, ведь столько раз приходилось сворачивать с нужной дороги, что, не бывавшему здесь с тринадцати лет, Риваю было проще простого спутать переходы между собой и свернуть не в тот.
Сейчас они оба сидели на полу, подпирая собой единственную стену. Вокруг снова было темно, так как надо было экономить запас батареи. Запасные батарейки предусмотрительный Аккерман взял, прекрасно понимая, куда собирается, вот только после пробуждения их не обнаружил, видимо выпали, когда его тушку переносили с места на место. Эрен сидел, уткнувшись головой в сложенные на коленях руки, и пытался привести в порядок дыхание. Легкие жгло, а во рту все пересохло, жутко хотелось пить, даже больше, чем упасть и заснуть. Леви же устало откинул голову на стену, которая приятно холодила бритый затылок, и прикрыл глаза.
Интересно, сколько они пробыли здесь? И как там очкастая? Ривай сомневался, что она его по-прежнему ждет, ведь уже прошло порядком времени, и оставалось нерешенной загадкой, как им с Эреном добраться до какого-нибудь транспорта. Но для того, чтобы решать столь сложные проблемы, для начала надо хотя бы белый свет увидеть.
Поглощенный невеселыми мыслями, Ривай и не заметил, как его сморило сном, что было совершенно неудивительно, у каждого человеческого организма есть предел, даже у такого выносливого, как организм Аккермана. Расслабленные мышцы отказались поддерживать хозяина в исходном положении, а потому он начал легонько сползать по стенке в сторону. И прежде, чем тело успело коснуться пола, его поймали сильные теплые руки. Эрен с едва заметной улыбкой вернул Аккермана на место, немного подумал, а потом положил его голову себе на плечо – так парень точно не проснется лицом в пол. Сам шатен спать не хотел, хотя и был чудовищно уставшим, но мерное сопение под ухом сделало свое дело и после недолгого сопростивления, юноша сдался и уплыл в царство Морфея.
***
Из сна заставил вынырнуть отчетливо различимый топот тяжелых ног. Вот почему все не может быть просто нормально? Или Вселенная взорвется от того, что им хоть раз повезет?
Титаническим усилием смахнув с себя сонливость, Леви вскочил на ноги. Шея адски затекла и спина порядком болела. Невольно подумалось о том, сколько времени он провел в таком вот положении и как, собственно, в нем оказался. Времени вспоминать не было, а брюнет дернул все еще спящего Эрена за плечо. Пора было смываться, и, чем скорее, тем лучше.
Не дав шатену хотя бы полностью открыть глаза, Аккерман схватил его за руку, вздернул на ноги и потащил за собой. Тот пытался возмутиться, но быстро уловил топот ног позади и теперь не был мешком с картошкой, который Ривай был вынужден тащить за собой, но бежал наравне с парнем.
Бежать было просто, оба были на адреналине от погони. Волшебный гормон придавал сил, в разы увеличивая возможности организма, вот только исходный материал попался не очень: две невероятно уставшие, голодные тушки, которых мучила жажда.
Шаги сзади не приближались, но и не исчезали, развеивая и без того ничтожную надежду на удачный исход. С каждым метром переставлять ноги становилось все труднее. Шаги то и дело сбивались, когда ноги цеплялись за валявшийся в пещере мусор и камни. Дрожащий свет фонарика стал более тусклым, а рваные тени приобрели куда более причудливые формы.