– Не то чтобы… – пожала плечами девушка. – Но штопаю я его не впервые. Поверь, на нем все быстро заживет. Почти не человек, – ученая хихикнула, поправив очки, норовившие отправиться в короткий полет, и отправила в рот очередной кусочек выпечки.
Парень закусил губу и посмотрел на по-прежнему бессознательного Аккермана. Эрен впервые видел его таким уязвимым, таким беззащитным, беспомощным, и это никак не хотело вязаться с тем образом, который успел сложиться и прочно обосноваться в сознании за время их знакомства. Хотелось спрятать и защищать от всего на свете, не позволяя вновь приключиться чему-нибудь плохому.
Эрен мысленно отмахнулся от дурацких идей, про себя окрестив их «пещерными инстинктами». Знал бы Леви, какие собственнические мысли посещают лохматую голову шатена, точно бы очнулся, хотя бы для того, чтобы влепить крепкий подзатыльник. И был бы абсолютно прав. Как можно присвоить себе живого человека, будто вещь? Никак, хоть и очень хочется. Но если бы Леви устроил такой исход, то это был бы не тот Леви, который нравится Эрену. Парню казалась привлекательной привычка Аккермана язвить и всячески отрицать свою заботу, такая себе перчинка, придающая блюду неповторимый вкус, а человеку – своеобразное обаяние. Хотя чего греха таить, ему просто нравился парень, весь целиком, и он не собирался разбирать его на составляющие, расставлять по полочкам, как привык, ведь смысл не в этом. Разве не глупо влюбиться в одну единственную черту. Она спокойно может исчезнуть или измениться, а вот общая картинка останется. Нет, Леви определенно будет оставаться собой в любой ситуации, эту константу не сможет изменить даже Вселенная.
– Ты чего улыбаешься? – немного недоуменно спросила Ханджи, жуя стащенный с подноса кусочек яблока.
Голос ученой заставил вернуться парня в реальность, напоминая, что он не один, и за ним ведут тщательнейшее наблюдение, так что не время впадать в астрал.
– Задумался, – смущенно повинился он.
– Не о нашей ли спящей красавице? – хитро блеснула стеклами очков Ханджи.
– Возможно, – уклончиво ответил Эрен и поспешил перевести тему. –Ты сказала, что штопала его не впервые. Его уже пытались убить?
– Что? Да нет, не думаю, что получилось бы, даже если бы захотели, – очкастая хохотнула.
– Значит, это было не из-за Смита? – осторожно уточнил парень.
– Что ты, – девушка замахала на него руками. – Конечно нет. Я о Смите знаю не так-то и давно. Вернее о том, что они с Леви связаны. Если верить словам вот этого вот, – небрежный кивок в сторону кровати, – то ты с ним даже дольше знаком.
– Тогда откуда?
– Ну…– ученая замялась. – Скажем так, у Леви очень развито чувство справедливости, и он просто талантище в области боевых искусств. Добавь сюда нетерпимый язвительный характер и смекалку. Короче говоря, в университете его, мягко сказать, недолюбливали, а потом и вовсе начали бояться.
Эрен легко смог представить вселяющего ужас в сердца людей Аккермана. Один бесстрастный холодный взгляд стальных глаз чего стоит.
– Я так понимаю, страх он обеспечивал кулаками, – понятливо кивнул Йегер. Тугодумам проще всего доказать что-либо грубой силой, другой язык иной раз они просто не понимают.
– В корень зришь, – подтвердила Зое.
– И долго объяснял, что и почем? – взыграло любопытство.
– Около года. Некоторые были
о-очень настойчивыми и никак не желали признавать поражение, – доверительным шепотом сообщила доктор, заговорщески склонившись ближе к Эрену.
– Вот как, – парень тоже принялся за еду, ведь помедли он еще немного, и останется без завтрака.
– Угу, – кивнула девушка. – Он был почти что терминатором. До сих пор университетская легенда. Маленький, но очень ловкий. Сильнейший воин странного заведения, в котором я имела счастье учиться вместе с ним.
– О да, рука у него тяжелая, – не мог не согласиться Йегер, испытав несколько раз эту самую на себе.
Он снова перевел взгляд на сверток из одеяла, который лежал на кровати, и подумал о том, что сейчас Леви, хоть и невольно, но открылся ему с новой стороны. Это было… волнительно и интересно. Эрену вообще хотелось знать о брюнете все на свете: от размера одежды до любимой зубной пасты. Знать, какая музыка нравится, какие фильмы предпочитает, как привык расслабляться, как смотрит на мир, когда его жизни не грозит опасность, чем дышит и как живет. Ведь по-сути они друг друга абсолютно не знают. Аккерман для него незнакомец, при встрече с которым так пугающе сладко тянет живот, и кровь вскипает в жилах. И безумно хочется обнять, просто находиться рядом, никогда не выпуская узкую бледную ладошку из своей руки, так долго, как им это будет позволено.
– Земля вызывает Эрена, – краем уха уловил парень голос Зое. Несколько секунд ушло на то, чтобы осознать, что именно она сказала, а потом – повернуть голову и растерянно захлопать глазами уже на нее.
– Что?
– Ты сегодня будто не в этом мире, –задумчиво произнесла девушка.
– Наверное так, – неловко отозвался Йегер.
– И что же тебя заставляет углубиться в себя? – полюбопытствовала доктор, оставив голову отдыхать на согнутой в локте руке.
– Да так, всего по-мелочи, – размыто ответил Эрен. Было бы странно делиться подобными мыслями с кем-то вроде Ханджи. Вообще делиться мыслями. Хотя, если бы она время от времени подвисала, расфокусированным взглядом глядя в одну точку и слабо реагируя на внешние раздражители, он бы тоже осведомился о том, что же такого пришло в голову Зое.
– В таком случае… – девушка немного замялась. Она явно колебалась, сомневаясь, стоит ли спрашивать или нет, о чем бы то ни было.
– Ну же, – подбодрил ее Эрен, хотя в районе солнечного сплетения противно ныло, не предвещая абсолютно ничего хорошего.
Его реплика придала Ханджи смелости, и она решительно на него посмотрела.
– Эрен, как ты тогда убежал из дома?
На самом деле ее уже давно мучал этот вопрос, ведь логического объяснения поведению парня Зое попросту не находила, не говоря уже о том, что с научной точки зрения Эрен никак не мог через сутки после ножевого ранения вылезти через окно в ванной наружу, речь даже не шла о дальнейшем перемещении. Расспрашивать Аккермана было абсолютно бессмысленно, он молчал как рыба об лед, лишь ходил мрачнее обычного. И вот подвернулась возможность поговорить с Йегером по-душам, то есть выведать информацию из первых рук, так сказать.
Эрену же такая резкая перемена темы не понравилась абсолютно. Брови как-то сами собой съехались к переносице, а глаза принялись внимательно изучать расположение ворсинок на темном ковре.
– Не хочешь рассказывать? – понимающе спросила Ханджи, скрестив руки на груди так, что Эрен сразу понял – ни за что не отстанет. Но ответить все же надо было, а потому он просто кивнул, по-прежнему не глядя на нее.
– А если я буду задавать вопросы, ты будешь на них отвечать? – попыталась зайти ученая с другой стороны.
Парню подумалось, что это может оказаться его спасательной соломинкой, ведь далеко не факт, что Зое возьмет правильный курс, а количество информации он может строго дозировать. Все танцуют.
Он снова кивнул.
– Хорошо, – девушка не сводила пристального взгляда с шатена. Почему-то он не сомневался, что именно так же она изучает микробов под микроскопом. Неприятное ощущение, зудящее на коже. Невольно вспомнились допросы из сериалов, в которых он иногда пропадал для мира, стараясь отвлечься. – Леви знает о том, почему ты сбежал?
Быстрый взгляд раскосых глаз из-под рваной челки и немного нерешительное:
– Да.
– Я так и знала, – Зое хлопнула кулаком по ладони. – Вот же зараза мелкая, а мне отказался рассказывать.
Эрена немного забавляло такое искреннее негодование девушки, а на «мелкую заразу» он даже улыбнулся.
– Это я его попросил ничего тебе не рассказывать, – решил все таки заступиться за Леви Эрен.
– Но почему?
– Я тебя не знал, – произнес он тоном, будто объяснял что-то очевидное малолетке. – Да и потом, даже если бы знал, тем более не рассказал бы.
Зое такой ответ явно не устраивал. Она нахмурилась и принялась в задумчивости жевать губу. Через несколько минут тишину в комнате нарушил очередной вопрос.
– Не понимаю. Допустим, тебе грозит опасность, если что-то кому-то расскажешь, но почему тогда об этом знает Аккерман?