— Леви, — внезапно раздалось хриплое ото сна где-то со стороны кровати, заставив вздрогнуть.
— Я тут, — тихо ответил он, спустя пару секунд добавив. — Спи.
— А ты?
— А я не хочу, — солгал Леви. Ему очень хотелось спать, но растревоженная душа мешала.
— Снова кошмары, — не спрашивал, констатировал факт Эрен.
Кошмары были той самой причиной, по которой они начали спать вместе. Йегеру просто надоело бегать из комнаты в комнату на крики брюнета, вытаскивая того из объятий страшных снов. А игнорировать это явление он попросту не мог. В итоге, когда они в очередной раз меняли место пребывания, парень снял всего две комнаты вместо трех. На подтрунивания Ханджи отвечал смазанными шутками, скрывая правду. Доктор спала как убитая, а потому не была осведомлена на предмет бессонниц вперемешку с кошмарами, изводившими лучшего друга, и ночных перебежек Йегера из комнаты в комнату. А потому расценила поступок Эрена, как новый шаг в их с Аккерманом отношениях. Хоть ученая и издевалась над парнями, но в душе была неимоверно рада за них обоих. Даже не обладая ее проницательностью, можно было без сомнений сказать, что эти двое не протянули бы долго, не будь у них опоры в жизни, особенно учитывая талант влипать в неприятности по самое не хочу. А теперь они есть друг у друга. Да, их отношения были довольно странными, но какая разница, если им так комфортно.
— Что-то навроде, — неопределенно отозвался брюнет. Ему сейчас лень было язвить, откровенно хотелось спать.
— Все тот же?
Аккерман промолчал. Ему не хотелось говорить парню, что во сне он видел его смерть. Вчера он не на шутку перепугал Эрена криками посреди ночи, потом долго приходя в себя. Эрену пришлось полночи успокаивать Леви поглаживаниями по спине и невесомыми поцелуями в висок. Ему хотелось узнать, что такого снилось Аккерману, что обычно сдержанный и неэмоциональный парень так кричал. Но Леви не пожелал посвятить его в эту тайну, лишь нечитаемо глядя во встревоженные изумрудные глаза. И сейчас он не хотел закрывать глаза, не хотел снова видеть эту сцену.
Не дождавшись ответа, Эрен завозился на постели и через пару секунд стало слышно, как босые ноги шлепают по полу. Леви, не поднимая головы, изучал квадраты на клетчатом пледе, которые сейчас отличались лишь степенью темноты цвета. Подойдя к брюнету, Эрен мягко отобрал край пледа и беззастенчиво скользнул под него, устраивая голову у Аккермана на коленях таким образом, чтобы получить возможность смотреть прямо в глаза. Леви немного растерялся от действий шатена, но виду не подал, не возражая против очередной игры в гляделки — их маленькая странность. С такого ракурса и под таким наклоном Эрен становился забавным, но все равно оставался чрезвычайно притягательным. Под влиянием покрова ночи, не иначе, Леви поддался внезапному порыву и склонился ниже, мягко целуя обветренные губы парня. Сердце пропустило удар. Эрен немного опешил: брюнет редко первым делал такие шаги. Почему-то ощутилась безмерная тоска и горечь, а еще — щемящая сердце нежность, о наличии которой в этом мрачном колючем парне и не догадывались. Эрен не мог объяснить нахлынувших чувств, но ему захотелось как-то оказать свою поддержку, показать, что понимает, что он рядом и готов помочь. Он осторожно, даже с некоторым благоговением провел кончиками пальцев по бледной скуле, заправил выбившуюся прядь за ухо и притянул ближе к себе за подбородок, чтобы оставить такой же нежный поцелуй на тонких губах.
— Спасибо, — прозвучало тихое, опалив горячим дыханием губы.
— За что? — изумился Эрен.
— За все, — просто ответил брюнет.
Эрен, нахмурившись, перевернулся на живот, с тревогой вглядываясь в глаза напротив. Сомнений не было, перед ним сидит именно Леви, но почему такое чувство, будто Эрен его не знает.
— У тебя все хорошо? — решил осторожно уточнить парень.
— Теперь да, — с легкой, едва заметной, но невероятно искренней улыбкой ответил брюнет, а затем легко чмокнул Эрена в кончик носа. Все было хорошо: он теперь точно знал, что чувствовал, и за что будет бороться с судьбой, немного огорчал лишь наиболее возможный исход этой борьбы и то, чем придется пожертвовать. От этого сердце противно ныло, но пока был шанс, можно наслаждаться моментом. Carpe diem.
Притянув в объятия не сопротивляющегося в основном по причине растерянности Йегера и уткнувшись носом в вихрастую макушку, Леви затих, впитывая в себя присутствие парня. Мысли отошли куда-то на задний план и впервые за несколько недель Леви почувствовал душевное равновесие. Кажется, он принял верное решение.
Так они и заснули на подоконнике в объятиях друг друга.
***
— Ханджи, нам в другую сторону, — в который раз попытался скорректировать маршрут передвижения доктора Эрен. Они уже больше часа бродили по магазинам, пытаясь затариться необходимыми вещами, но Зое то и дело заносило не туда. Отсутствие привычного ритма жизни сделало из нее еще большую чудачку. Леви отказался идти с ними, предчувствуя, видимо, подобное развитие событий, и Йегер многое отдал бы за возможность оказаться рядом с ним прямо сейчас.
После той ночи, проведенной в обнимку на подоконнике, отношения Леви и Эрена стали напоминать отношения супругов — они буквально понимали друг друга с полуслова, словно их связывали между собой невидимые нити, позволяющие лучше чувствовать любимого без всяких слов. Это приятно грело парню душу, но в то же время настораживало. С чего вдруг такие перемены в поведении? Не то чтобы Леви плохо к нему относился или не делал шагов навстречу, делал, но такие огромные и быстрые невольно заставляли напрячься. Эрен пытался убедить собственное подсознание, что лишь накручивает себя, затолкать подозрения подальше и просто наслаждаться близостью, раз уж выдается такой шанс, но нехорошие предчувствия прочно засели в подкорке жужжащей мухой. А потому Йегер старался надолго не оставлять брюнета одного, наблюдая, и, в случае чего, он обязательно сделает попытку предотвратить, хотя и не знает пока, что именно. Сейчас Эрен жалел, что оставил Аккермана одного, но, с другой стороны, оставлять Ханджи одну было куда опасней для дальнейшего выживания.
— Конечно, да, — согласилась девушка и, вопреки своим же словам, свернула в чем-то приглянувшийся отдел. Эрену же ничего не оставалось, кроме как покорно тащиться следом, умоляя небеса смилостивиться и сделать так, чтобы заряд батареи в Ханджи сдох побыстрее.
— Я все слышу, — пропела Зое, краем уха уловив бубнежь парня. — Ворчишь, как старый дед. Аккерман на тебя плохо влияет, — цокнула она языком, хватая с невысокого белого стеллажа термокружку.
— На тебя тоже, — заметил шатен, прекрасно зная, у кого позаимствована привычка цокать языком.
— С кем поведешься… — задумчиво протянула ученая. — Прекрасная термокружка. Давай купим?
Эрен закатил глаза. Да, влияние Леви было заметно невооруженным глазом.
— Вот объясни мне пожалуйста, зачем оно тебе? На своем же горбу таскать потом прийдется.
— Зато температуру хорошо держит, — возразила девушка. — Я знаю бактерии, которым бы понравилось…
— Мы не будем тратить деньги на бактерии, — оборвал Эрен. Его слово имело вес только потому, что деньги были именно у него.
— Ладно, — легко согласилась Ханджи, уже направляясь к другому стеллажу.
Эрен устало направился следом.
— Ты еще не передумал по поводу моего вопроса?
— Нет, — категорично ответил Эрен, содрогаясь от самой мысли о том, что Ханджи будет втыкать в него иголки и с безумными искрами в умных ореховых глазах рассказывать о том, какая у него интересная кровь и т.п.
— Жаль, — расстроилась девушка. — Смотри, какая лучше? — и Зое поочередно приложила к себе сначала одну рубашку — белую, в ярких желтых цветах, и вторую — красную клетчатую. Эрен вспомнил, что у Леви была похожая, только черно-серого цвета. У Леви вообще почти все было черно-серое, иногда с примесью белого или любого другого, но обязательно темного цвета. Эта мысль позабавила Эрена. Создав видимость того, что и правда сравнивает и оценивает, и потирая в задумчивости подбородок, присмотрелся, а потом ткнул в сторону с утвердительным «вот это». Ханджи проследила за взглядом и хихикнула, заставив парня растеряться и все же посмотреть, на что указал.