воткнул иглу в его руку, свет в зале на мгновение погас. А когда зал снова озарился свечением неоновых ламп, профессора уже не было на месте - он лежал у подножья Тисси с проводом, тянущемся к руке- но на экране он был совсем не таким, был живым и невредимым, помахивая рукой с экрана. Машина гудела и, казалось, готова была загореться, но упорно оставалась целой, словно бы стояла на том самом месте не один уже десяток лет. -Будущее друзья мои, - начала проекция Чевинга характерным металлическим голосом, обращаясь к целому залу. - Оно прямо здесь. Я в нем. Сейчас я - это самое будущее. Я нахожусь в мире, где нет войн, где я единственный обитатель и конструктор, где я чувствую себя моложе и увереннее, где я по-настоящему жив - в гораздо большей степени, чем тело, лежащее у основания Тисси. В этот момент в зоне репортеров вздернулась быстрая рука, и изображение среагировало молниеносно, переведя на нее взгляд - развеяв тем самым всю уверенность у человека с последнего ряда, что презентация - просто богатая выдумка старика. Рука эта принадлежала сурового вида мужчине, в костюме под цвет своих темных и начищенных туфель - и волосы его, покрывавшие его голову, были столь же черны, как и его одежды. -Доктор Чевинг, Лорандо Битз, газета «Расцвет». Скажите, может ли ваше открытие быть безопасным? Не собирается ли правительство внедрять его так же принудительно, как идентификационные браслеты или же еженедельные обыски Патруля? -О, нет-нет, мистер Битз, до такого не дойдет, - говорила проекция Чевинга, расхаживая взад и вперед. - То, что я предлагаю обществу - бесценный дар, возможность обрести нечто большее, чем трансляцию собственного изображения перед аудиторией, как это беззаботно делаю я. И Тисси - уникальна. Ни о каком массовом выпуске не может быть и речи, уверяю. Но я вижу, что вы не удивлены. Никто из вас. Пока еще рано - вот и все. Элдор, выведи меня отсюда. И спустя несколько секунд профессор был опять в аудитории, а экран показывал пустоту. Но случилось что-то странное. Потому что на этом экране, будто бы вдалеке, начала появляться фигура. Темный силуэт все шел и шел, пока не подошел так близко, что весь зал охнул от удивления. На экране вновь был Чевинг - его проекция, хотя рядом с Тисси стояла «живая» версия этого человека. Перебивая шум, профессор в зале повысил голос: -Друзья, я прошу вас - успокойтесь! Я призываю к молчанию и хочу вас заверить, что происходящее - ни шутка, ни одна из новомодных виртуальных иллюзий, что так часто рекламируют через космонет. Если вы скажете, что это чудо - вы будете правы. Потому что на экране существую еще один я, созданный Тисси посредством общения с моим разумом - и вы можете в этом убедится, задав ему несколько вопросов. И тогда зал по-настоящему взорвался. Репортеры и коллеги Чевинга наперебой задавали проекции вопросы, на которые она с радостью отвечала, наверняка гордая собой. И среди тонны бесконечных вопросов, связанных с жизнью и деятельностью Чевинга, выделился всего один, громкий и пронзительный, заданный с последнего ряда: -Откуда нам знать, что все это - настоящее? Обладатель этого голоса был высок, худощав и бледен; его серые глаза, блестевшие сквозь толстые стекла очков, вперились прямо в профессора, чудаковатого доктора наук Чевинга, что проводил слишком много времени в своей лаборатории, и, как думалось мужчине, в несбыточных мечтах. -Вы демонстрируете прибор времен позапрошлого века, уверяя, что это будущее - но хорошо написанная программа, помещенная в «виртуальную реальность», способна делать то же самое. Разговаривать, обладать Вашими воспоминаниями, теми, которые Вы могли в нее вложить, улыбаться и махать мне рукой. Чем подкреплено Ваше уверение о всемогуществе, доктор? -Ах, я узнаю Вас, молодой человек. Несколько лет назад я сам принимал Вас на работу - и зовут Вас Бри Ричардсон, верно? Ну что же, Бри. Спускайтесь - и убедитесь в своей правоте, - во всю ширь улыбнулся Чевинг. - Но не расстраивайтесь, если увиденное шокирует Вас. -Я с удовольствием докажу всем людям, что Вы - обманщик, мистер Чевинг, - с вызовом сказал Бри, спускаясь по просторной аудитории. - И расскажу людям про свои наработки, что уж действительно способны изменить мир. -Что же у нас выходит? Отличное дельце, доктор? Профессор? Я не уверен. Отличное дело, мистер Ричардсон, - с улыбкой проговорил Чевинг, пока его яростный коллега спускался по ступеням аудитории. - А пока что я расскажу вам, друзья и репортеры, что ожидает этого юношу, когда он спуститься к нам. Прокашлявшись, он продолжил: -Как только мы подключим мистера Ричардсона к Тисси, он уснет - и весь его разум будет скопирован в эту реальность, где его и будет ожидать превращение. Все его мысли, эмоции и воспоминания останутся с ним - а мы с вами можем наблюдать за его поведением. Я уже говорил, что жизнь внутри Тисси ничем не отличается от жизни настоящей? Умело используя кибернетику, мы воссоздали все то, что отличает человека от программы - и здесь я утверждаю, что человеку внутри Тисси подвластны чувства. Обитая внутри нее, мы можем чувствовать запахи, ощущать предметы, испытывать боль и страх, как испытываем его и в реальности. Я не буду раскрывать вам всех тайн, рассказывая как мы, нет, как Я этого добился - а только лишь скажу, что это достойная замена жизни. И в тот момент, когда доктор Чевинг почти уже закончил свое очередное объяснение, Бри Ричардсон весело хлопнул его по плечу, с вызовом улыбаясь и поглядывая в зал. Молоденькая репортерша поймала его взгляд и смущенно отвернулась, решив про себя обязательно упомянуть этого глупца в вечерней сводке «Межземной науки» - ведь событие переставало напоминать отлично выдержанный фарс, которым было оно до этого. Бри стоял в открытой позе, с улыбкой смотря на Чевинга. Он немного переживал, но его возбужденность была сильнее - еще бы, не каждый день получается заткнуть за пояс самого известного профессора их лаборатории, стареющего безумца, возомнившего себя Богом! А еще Бри любил быть в центре внимания - что и сыграло с ним злую шутку тем до удивления странным вечером. Чевинг попросил его закатать рукав рубашки, протягивая механическую иглу, импровизированную конечность Тисси, а когда Бри с радостью сделал это, Чевинг прошептал ему на ухо: -Ты идиот, Ричардсон. Не волнуйся, если после возвращения перестанешь узнавать себя в зеркале. А потом, просияв улыбкой, он прокричал в зал: -Вы готовы к зрелищу? Элдор, на счет три - включай. Раз... Бри закрыл глаза, пока сердце громко стучало в его груди. Его короткая, но в меру интересная жизнь стала проноситься прямо перед его глазами, словно бы... -Два... ...словно бы он знал, что должно случится в следующее мгновение. Руки непроизвольно сжались в кулаки, а на лбу выступила легкая испарина, говорящая о его неготовности принять все это. По телу пробежала легкая дрожь... -Три. ...а затем наступила тишина. И только биение сердца говорило ему о том, что он все еще жив. Стоя посреди зала, он с закрытыми глазами ощупал себя, выдохнул, после чего решился наконец открыть глаза. И мир заполнился белым светом. Он был внутри Тисси, пришло к нему осознание. У абсолютной пустоты не было ни конца, ни края, а только белизна, заполняющая собой все пространство. И, что самое удивительное, пустота эта пахла так же, как он себе и представлял - запахом горящей проводки, механическим запахом, похожим на тот, что толчками вытекает из горящих приборов в его лаборатории. Но пустота была не абсолютной - кое-что вдалеке было черного цвета. Прямоугольник, поначалу незамеченный им, казалось, приближался - потому как он увеличивался в размерах с геометрической прогрессией. И когда своим размахом он мог соперничать со флайбольным полем - он остановился нескольких метрах от Бри. Это был экран - в этом не оставалось никаких сомнений. Большой и черный, тот что он уже видел некоторое время назад. Тот самый экран, через который Чевинг общался с залом - был тогда перед ним, возвышался, черный и безмолвный. -Невероятно, - прошептал Бри ничуть не изменившемся голосом. - Этого просто не может быть. Бри тогда вспомнил, что говорил об этом месте Чевинг. Про то, что в этой реальности человек подобен Богу - и что только сам Бри может заставить здесь что-то работать. Поэтому, попробовав сконцентрировать на этом экране свою волю, он сумел пробудить в нем отклики жизни. Экран загорелся, и перед Бри предстал зал, в котором он сидел некоторое время назад. Однако, что-то изменилось. Люди не сидели уже на местах - некоторые вскочили со своих мест, другие наперебой бежали к выходу, репортеры жадно надиктовывали текст своим машинам. Перед глазами Бри пронеслось трое его коллег, крича друг на друга, а один, пробежав, выкрикнул проклятие в лицо Чевингу. Сам профессор был чем-то поражен и напуган, сидя на полу, смотря куда-то опустевшим взгл