А ДАЛ БЫ КТО ДВАДЦАТЬ ГРИВЕН НА БЛИНЫ С ЧЕРНОЙ ИКРОЙ!
Я честный ориянский литератор. Платить в "Челентано" 20 гривен за один блин с икрой – недопустимая роскошь. К тому же "стеклотарки" за месяц собрано ровно на полблина. А вот килограмм муки на старте лета стоил 1 грн. 60 коп, теперь, в разгаре – 2.50.
Десяток яиц 2 грн. 60 коп. Килограмм сахара – 3, теперь, по милости государственных диверсантов – 3.50, пол-литра кефира 1грн. 40 коп., полкило йодированной соли 1 грн. 10 коп. Полчайной ложечки питьевой соды с уксусом – и я вас буду угощать блинами целую неделю. Только без черной икры. Но зато со вкусом – с пылу-жару.
Парадоксально. Началось все с пивных крышечек, прикрывавших собой полтора литра пива, и никто не видел за этим блинов. За отдельными деревьями не увидать леса…
А мысли в лесах будущей книги. Леса эти еще более ажурны, чем надежды на порцию блинов с черной икрой. Но, в конце концов, и блины, и книгу "проглотят" те, кому они изначально предназначались.
Так вот мне, литератору, изначально не предназначались блины с черной икрой. Так зачем я пью это дурацкое пиво с пустой надеждой выиграть на довесок поездку в Россию – на масленицу? Этого мне еще не хватало: в России вечно пьяно, холодно и приводной в интимные органы известным демократизатором режим для новых иностранцев…
Хрена, в Россию я не поеду! Рожей не вышел. В бэу совке полукровки – это как мулаты в Америке. Метисы с мулатами заселили обе Америки, полукровок выселили из СССР на окраины бэу необъятной Отчизны. Очередной режим ЗОНЫ ОСЕДЛОСТИ? Похоже, что да…
…Шизы в черных цветах влекут санитаров в белом. Люди в черном – отдыхают, а санитары пива не пьют. По вечерам они крушат ребра сумасшедшим и попеременно пьют шину, тот же не разведенный спирт.
Симбионты, сплошные симбионты: санитары, сумасшедшие, спирт. Чаще медицинский, реже – королевский, который выдают американским коронерам обтирать тамошних "жмуриков". У меня таким же жена пытается обтирать прожженный на зеркальной металлической глади дешевый псевдогерманский утюг. Братья китайцы стараются…
А коронеры не возражают, хотя спирта принципиально не пьют. Поскольку коронеры – не славяне. Вот почему излишки королевского спирта отсылают вагонами в Орияну на допитие здешним литераторам…
Пиво с королевским спиртом жутко урчит и вызывает внутренний метеоризм. Полный идиотизм, но на таблетки активированного угля денег уже не хватает. Вместо десяти таблеток такого угля литераторы предпочитают сто граммов хамсы. Те же 43 копейки, но уже без черных цветов…
А заедать можно отвалами обычного уголька, рассыпанного вдоль бесконечных шпал Юго-Западной железки, бывшего Юго-Западного края, вечной зоны интернирования и оседлости изворотливого еврейского интеллекта. Вот это моё! И вообще, это моя ЗОНА, мой ГУЛАГ, моё гетто, моя, черт возьми, Орияна – гетто, зона, ОриянЛАГ… Таким его сделали за последние двенадцать лет народные радетели наши…
…А ничего бы к пиву "шпикачек" – сосисочек с салом, прожаренных над лесным майским костериком. Чегеваре отыщет длинный ивовый прут и всунет в руки, дескать, не сачкуй. И начнут сосисочки эти капать жиром и залупаться, темнея шкурками до самой настоящей африканской чернокожести.
Здесь же, сразу за поляной – на отшибе стольной цивилизации – будет бродить бомж и тихо, беззвучно, но, честно, словесно умолять оставить ему бутылочки – не разбивать, не мочится на них в сердцах – во спасения экологии, при традиционном тушении костерка.
Бомж сей – сам знатный эколог. Это его владения от "кошачьего" кладбища до Быковни. Выдай такому форменку лесника, и он сам бы смог водить редкие экскурсии в расстрельный лес. Здесь довоенное киевское инакомыслие расстреливало НКВД, а теперь на окраине этого леса мы прямо на костерке тушим шпикачки на длинных ивовых прутьях и пьем пиво. Много пива.
Киев залит пивом всех возможных сортов: от мерзких до самых мерзких, со всякой хренотенью под крышечками и со всякой херней в голове после этого…
Даже у Чегеваре, который гонит камни из почек, парится и пьет безалкогольное пиво, поскольку алкогольных напитков он уже отпил за троих. Странно еще при жизни наблюдать процесс отторжения и перерождения плоти.
Вроде бы никто над ним еще не читал молитовок из "Чигай Бардо", а тибетская КНИГА МЕРТВЫХ уже довлеет над ним. Он умер во вчерашних поступках, а все новое рождается в нем нехотя и продвигается трусцой прямо в расстрельный лес.
Гражданские браки по своему окончанию обычно перерастают в спаянную крепкую дружбу, даже, скорее, братство – как, правда, говорят белорусы, – на росстанях. От простыней до росстаней – одна жизнь, но странно встречать спаянных вчерашних супругов в разных уголках рассторженного нового мира.