— Нет, сэр, к сожалению.
— Есть ли они еще в бывшей ГДР? Нам нужно лишь несколько, чтобы провести химический анализ и сделать по образцу. Как вы думаете, мистер Кафанке, в ГДР еще можно достать несколько таких фильтров?
— Я не знаю точно, мистер Трамбулл. Вероятно, да…
— Тогда вот что, — говорит Трамбулл решительно. — Я хочу, чтобы ваше изобретение было реализовано!
— Но это означает… — начинает Кэмпбелл.
— Это означает, что кто-то должен немедленно вылететь в бывшую ГДР и во что бы то ни стало найти такие фильтры. Было бы очень странно, если бы все там исчезло без следа!
37
— Ирина!.. Ирина?
— Да, Миша, да!
— У тебя такой чужой голос!
— Да нет! Ты же послал телеграмму, что я должна в восемь вечера ждать на Центральном телеграфе твоего звонка!
— Тогда это оттого, что я взволнован. Это так далеко, Ирина! Мы давно мечтали об этом, и вот, наконец, сбывается! Я заказал для тебя билет на самолет и оплатил его. Завтра утром он будет лежать в агентстве «Люфтганзы», чтобы ты могла его забрать. Разве это не чудесно?
— Да, милый, это чудесно!
— Я с нетерпением жду, когда ты приедешь ко мне в Америку! Ирина, я люблю, люблю тебя!
— И я тебя, Миша, очень!
— После того, когда ты приедешь, мне придется, к сожалению, еще раз ненадолго уехать.
— Куда?
— В ГДР. Ты будешь жить у Эмми. Ах, Ирина, как я счастлив, как прекрасна жизнь!
— В ГДР? Почему?
— Нам кое-что нужно оттуда. Определенный тип фильтров для моей установки. Когда я найду фильтры, AMSAN купит мое изобретение, они уладят все с нашими визами, и мы получим квартиру. Разве это не великолепно?
— Великолепно, милый!
— Нет, нет, у тебя голос совсем не такой, как всегда. У тебя что-то случилось? Что с тобой?
— Ничего.
— Скажи мне!
— У меня в самом деле ничего не случилось… Я боюсь!
— Боишься ехать в Америку?
— Не этого.
— Чего же тогда?
— Покидать Россию.
— Ну, это же… В Россию можно вернуться, когда там все наладится. Ты просто боишься чужой страны. Что ты не будешь понимать людей. Но ты ведь немного знаешь английский. Объясняться ты, во всяком случае, сможешь. И, кроме того, здесь есть Эмми. И даже если я не найду фильтры, — а я их совершенно определенно найду, — я смогу и дальше работать сантехником в AMSAN, как сейчас, они продлили мою визу, и я смогу заработать достаточно денег для нас двоих. Здесь тебе нечего бояться!
— Миша! Мне все равно, где мы будем жить и как. И если денег не будет хватать, я тоже буду работать. Я могу ухаживать за животными, умею шить. Я могу жить с тобой хоть в подвале, если будет надо. Это меня не пугает. Разумеется, я счастлива, что могу прилететь к тебе, но теперь, когда это стало реальностью, к счастью примешивается еще и страх. Конечно, у нас плохо, очень плохо. Конечно, у нас в любое время может начаться война. И как раз в такой момент я должна уехать из страны, где я родилась, в которой родились мои отец и мать, где живут мои друзья… Я должна бросить их на произвол судьбы… Ты же знаешь, что это значит для русских, — уехать из своей страны… Говорят, что, покидая Россию, теряешь свою душу…
— Я понимаю это, милая Ирина! Наверное, мне, метису, легче покинуть любую страну… Но тебе не нужно бояться, что ты никогда больше не сможешь вернуться в Россию! Я даже зарезервировал обратный билет!
— Обратный билет? Что это значит?
— Я должен был это сделать. Без обратного билета тебя с гостевой визой не пустят в Америку. Не бойся, Ирина, пожалуйста, не бойся! Все будет хорошо. Ведь кто-то же заботится о нас!
— Почему ты смеешься?
— Я не смеялся. Я сопел.
— Кто же о нас заботится?
— Мой ветер, Ирина, мой ветер!