Проматывая события назад, с удивлением отметил что не разу не видел применения магии в этом сражении. Или это потому что мы валили всех врагов с запредельной дистанции а Кастеты Силы действуют только в ближнем бою?
Но если судить логикой этого мира, то мы победили. Отогнали врага, оставили за собой поле боя. Окончательно сняли осаду с города, получили какие — никакие трофеи. Основное конечно это артиллерия, хоть и без зарядов. Большую часть обоза и две батареи захватчикам удалось увести с собой. Но и того что досталось, вполне хватает для морального удовлетворения. Вот пушки это да, это супер приз. Я бы от них тоже не отказался, отличное оружие в умелых руках. Но о таком даже мечтать не буду, все равно не достанется. И даже более, теперь все понимают какое это мощное оружие.
Ох, гнетут меня тяжелые сомнения, похоже навалятся на меня все эти Светлости и Сиятельства со всей мощью административного ресурса. Будут выкручивать руки, вынуждая раскрыть секрет пороха и всего прочего. Хотя какой это секрет, это уже секрет Полишинеля. Теперь у соседнего государства имеется действующая артиллерия и обученный персонал! Значит к ним провалились настоящие умельцы этого дела, интересно как там все сложилось? И какое оружие у них было при переносе? Тут мне надо крепко поскрипеть мозгой, заранее обдумать что следует утаить а о чем рассказать своим боссам. Джин из бутылки уже выпущен, его теперь назад не затолкаешь. Надо сообразить какой под это дело можно поиметь профит и как все это организовать…
В нашей палатке Мильва заставила снова снять сапог и размотать повязку. Внимательно осмотрела рану, затем поводила по ней Лечителем и скуксилась.
— Сил на других бойцов совсем не осталось, теперь только завтра восстановлюсь.
— Это нормально. Мелкие ранения несущественны, угрозы для жизни нет. Так что ложись отдыхай, восстанавливай силы, ты отлично поработала.
— Вам тоже лучше лежать, ногу напрягать ни в коем случае нельзя.
— Понятное дело. Непременно так и поступлю.
Следуя наставлениям медички, остаток дня провалялся в шатре. Лишь один раз посетил походный сортир, медленно ковыляя и опираясь при ходьбе на короткое копье. После обеда послушал свежие новости в исполнении Дитмара, сам десятник не пострадал, лишь картечиной попало в живот. Как оказалось, в качестве картечи франки использовали речную гальку, примерно одного размера. А что, очень экономно, не надо тратиться на дорогой свинец. На малой дистанции вполне сойдет, а то что со временем стволы орудий придут в негодность от подобных боеприпасов, так это никого не волнует. Результат нужен прямо здесь и сейчас. Вечером отдохнувшая Мильва еще раз прошлась по моей ноге Магмедом, мазнула им и по груди, заметив.
— Здесь просто сильный ушиб, ребро не треснуло.
— Вот и хорошо, значит я почти здоров.
На следующий день, сразу после завтрака, к нам в расположение заявился зловредный командор наемников Ларс, в сопровождении трех доверенных лиц. Морда Хомельшафта пышет злобой, но лишнего себе не позволяет, как может сдерживается. Вот же черт, не мог он сдохнуть во время боя, слегка пожалел я о несбыточном. Надменный наемник официально вызвал меня на поединок и осведомился о моем здоровье.
— Завтра утром смогу взяться за меч — уверенно ответил я. — Биться будем пешими, в доспехах, с щитом и мечом.
— Отлично. Тогда завтра на восходе солнца я буду ожидать тебя возле пригорка — и он махнул рукой в сторону недавно штурмуемой высотки. — Сейчас я уведомлю Его Сиятельство о нашей дуэли.
И неугомонный командор " Яростных мечей " развернулся и удалился с высокомерным видом. Мильва, едва завидев посетителей, тотчас юркнула в свой шатер и показалась из него когда они окончательно скрылись из вида.
— Андрей, ты же еще не отошел от ран?! — возмутилась Маша. — Зачем так торопиться, надо было назначить другой день.
Про то, что следовало примириться с противником она даже не заикнулась. О примирении здесь речь не идет, понятия человека 21 века постепенно сменяются средневековыми нормами морали и местными правилами.
— Я уже сейчас себя неплохо чувствую, а завтра и вовсе буду молодчиком, верно Мильва?
— Для верности проведем сеанс вечером и еще завтра утром — согласилась наша медичка, опасливо косясь на хмурое лицо моей жены. Мильва до сих пор считала себя виноватой за эту ситуацию и испытывала некий дискомфорт при общении с нами.