Большинство наиболее эффектных сооружений было построено в период средневековья – в XIV-XV веках. Практически каждое здание Готического квартала интересно с исторической и архитектурной точки зрения. Наиболее выдающимся из них является Кафедральный Собор Святого Креста и Святой Эулалии, роскошный готический фасад которого не имеет себе равных среди храмов в Барселоне. Также заслуживают внимания Дворец Правительства с его знаменитым залом заседаний, лестницей и готической галереей, Дом Архидьякона, остатки храма Августа (I в. до н.э.), Королевская площадь.
Баринов предложил Тоне войти внутрь Кафедрального Собора, а сам присел на террасе бара напротив собора, заказал себе кофе, поставил этюдник, достал альбом, и стал рисовать. Пока Антонина любовалась внутренним убранством собора, Валерий Баринов успел сделать несколько набросков. Когда девушка вернулась, то почти половина альбома была уже исписана зарисовками окружающих зданий и отдельных архитектурных элементов. Тоня с удивлением смотрела на эти рисунки, а потом, не сдерживая своих эмоций, воскликнула:
– Боже мой, Валерий Владимирович, как красиво! У вас определённо – талант, не зарывайте его в землю, вы обязательно должны писать!
– Ты мне сказала почти то же самое, что и моя жена, она также считает, что мне нужно вернуться к истокам, и начинать снова писать картины. Настя даже с твоим дедушкой советовалась, который одобрил её мнение. Как видишь, я пытаюсь что-то делать, пока что рано петь мне дифирамбы, но, честно тебе признаюсь, что я испытываю давно забытый трепет от творчества.
– У вас всё получится, я вижу дар Божий, и смею предположить, что ваше имя прогремит на весь мир, и вы станете очень знаменитым художником.
– Стоп-стоп, Тонечка! Не разгоняйся! Просто мне очень нравится этим заниматься, а что будет потом – меня особо не интересует.
Потом Баринов предложил Тоне погулять по узеньким улочкам Готического квартала, а когда они дошли до бульвара Рамблас, Валерий купил Тоне красивый букет кремовых роз, от чего девушка очень смутилась, и пыталась протестовать, но Баринов сказал, что это букет от Ильи, так как он, якобы просил купить его жене цветы. Тоня, конечно, не поверила, но с трудом, всё же согласилась принять эти розы.
Они уложились в три часа, и когда вошли в палату, Илья ещё спал. Услышав голоса Тони и дяди, он открыл глаза, и удивлённо спросил:
– Который час? А вы что всё это время сидели здесь, и смотрели, как я дрыхну? Тонечка, а эти цветы от меня, ведь ты же любишь кремовые розы?
– Да, нет, мы немного прогулялись. Твой дядя сказал мне, что ты просил купить мне цветы, а я сомневалась, и думала, что он меня разыгрывает. Спасибо тебе, Ильюша, что ты подумал обо мне. А сейчас уже семь часов, и скоро привезут ужин, – ответила Тоня.
– Я о тебе постоянно думаю, моя звёздочка! Это тебе спасибо за всё, что ты для меня делаешь, – с любовью сказал Илья.
В этом момент вмешался Баринов:
– Ну, ладно, голубки, вы тут воркуйте, а я поеду домой, уже поздно, а завтра приеду прямо с утра. Не скучайте, и ведите себя прилично, а то я вас знаю, не наделайте глупостей!
– Хорошо, дядя. Вижу, что с чувством юмора у тебя всё в порядке. Мне показалось, что ты даже помолодел, весь светишься, – заметил Илья.
– У меня для этого есть свои причины, но вам сейчас не скажу, как-нибудь в другой раз. Всё, дети мои, я поехал. До завтра!
55.
Баринов направился к машине, ему не терпелось быстрей добраться домой, чтобы продолжить писать пейзаж, который он начал утром. Проехав половину дороги, он позвонил Насте, чтобы дома не отвлекаться на звонки, и полностью посвятить себя творчеству. Ему было как-то непривычно, что желание писать стало доминировать над всеми остальными делами, это была какая-то страсть, которая заставляла его думать о том, как бы скорее добраться до мольберта, и он невольно сравнивал это чувство с сексуальным влечением, которое испытывал к своей любимой жене, и не мог насытиться близостью. Вот и сейчас его безумно влекло к холсту, а в голове зрели планы на будущие полотна, которые он собирался написать в ближайшее время.
Валерий рассказал жене о том, как прошёл день, а она, разумеется, уже всё знала в подробностях от Тони, и похвалила его за то, что он не отказался от идеи продолжать заниматься живописью. Настя была очень ласковой с мужем, а он сказал ей о том, как сильно скучает по ней и дочери. Ему было приятно, что жена снова говорила ему о своей любви, от чего у Баринова кружилась голова, и он решил даже остановиться на заправке, чтобы случайно не врезаться куда-нибудь по дороге. Поговорив с Настей, он перекусил в кафе, и через двадцать минут подъезжал к своей вилле.