Заметив удивленный взгляд подруги, Холл посмотрела на сцепленные в замок руки. Ее щеки приобрели молочно-розовый оттенок.
— А теперь подробнее, — попросила девушка.
На рассказ ушло немного времени: Нора успела закончить до начала урока. Зайдя в аудиторию, она щебетала что-то о мести, но Холл не обратила внимания и уселась за первую парту.
Пара прошла быстро и без инцидентов. Когда все ученики вышли из класса (в том числе и Трейси, которая куда-то спешила), Нора решила проконсультироваться с учителем по поводу предстоящей сессии. Время шло, а она и вовсе забыла про ожидающего Уокера.
Только спустя полчаса эта мысль посетила ее.
Норин быстро соскочила с места и бросила профессору «до свидания». Выбежав из класса, она помчалась как можно быстрее к парковке. Не то чтобы девушка боялась, просто не хотелось навлекать на себя еще больший гнев. Увидев его машину, а рядом и самого Шейна, Нора выдохнула.
Но когда ей оставалось всего пару метров, девушка заметила приближающуюся Мелиссу. Браун неожиданно схватила Шейна за воротник куртки и страстно впилась в парня алыми губами. Норин тут же развернулась, закусив губу. Сдерживаясь, чтобы не закричать парочке что-то, Холл направилась в сторону метро. Она не собиралась его ожидать, и плевать, что ей завтра за это будет.
В экстазе Мелисса прикрыла глаза, не веря, что Шейн до сих пор не оттолкнул ее. Девушка бредила мыслью об их отношениях и счастливой жизни. С ним она чувствовала, будто ходит по острому лезвию, играя с жизнью в рулетку. И девушке это нравилось.
Уже в следующее мгновение Уокеру надоел этого цирк. Он оттолкнул Браун, ударив тыльной стороной ладони по ее приоткрытым губам. Девушка отшатнулась, хватаясь за пылающую кожу.
— Шейн, ты же... Принцип... — невнятно прошептала она, глотая слезы.
— У меня нет принципов, — злобно прошипел парень в ответ, уходя на некоторое расстояние.
Уокеру не нравилось, что какая-то никчемная девица крутит им, как заблагорассудится. Да еще и ревет целыми днями возле него, а затем виляет задницей перед другими. Сейчас он ждал жуткую лицемерку Холл. Она, в отличие от Мелиссы, не была продажной, поэтому парень уважал эту занозу и терпел ее детские выходки.
— Но я... — мямлила Браун, протягивая руки к Шейну.
Он отступил, и в груди девушки заныло от неизлечимой боли.
— Я люблю тебя, — падая на колени, шепнула Мел.
Шейн Уокер первый раз в жизни по-настоящему опешил, не зная, что предпринять. И только звонко захлопал в ладоши.
— Зато я тебя нет, — в полный голос закричал Шейн. — Как ты не понимаешь, я не умею любить! Зачем ты сказала эти слова? Что ты хотела в ответ? — он запустил пальцы в волосы и принялся ходить туда-сюда.
— Я просто хотела, чтобы ты знал, — пролепетала Мелисса, с трудом сдерживая слезы от чувства собственного бессилия.
— Уходи, видеть тебя не хочу рядом! Такие, как ты, мне не нужны.
Мелисса не чувствовала ног, все тело окутала слабость, а голова начала кружиться. Перед глазами стояла белая пелена. Браун почувствовала острую боль в области груди и живота.
Когда девушка смотрела на проходящего мимо Лиама, идущего к машине Уокера, то повторяла, как заклинание:
— Мне больно.
Она и не помнила, когда последний раз плакала из-за мужчины. Когда душа выла от моральной боли и ненависти к тому, что она такая, какой хотят ее видеть. Какой хочет видеть ее Шейн Уокер.
Когда Харрисон залез в машину друга, то печально улыбнулся девушке: он и сам считал, что та не заслуживает такого отношения, но Шейна было не переубедить. Поприветствовав Уокера, Лиам едва кивнул на Мелиссу, стоящую прямо перед автомобилем.
— И за что ты так с ней? — спросил друг у озадаченного Шейна.
Уокер грубо сжимал кожаный руль автомобиля, пытаясь сдержать гнев.
— Как же она бесит! — ударив по рулю, парень прикрыл глаза, а затем завел машину и выехал на дорогу.
— Да что она теперь натворила? — поинтересовался Лиам, доставая из кармана телефон.
— Призналась в любви, представляешь? Вот же сука, пытается меня одурачить! — нервно крикнул парень, уставившись на дорогу: светофор. Уокер резко затормозил. И они с другом чуть не вывалились с сидений. Из-за этой Мелиссы парень чуть не сбил человека, какую-то безобидную бабушку.
— Да ладно? — не веря, спросил Лиам, облокачиваясь о сиденье. — И что ты сказал?