Делаю па, и выпрыгиваю из зоны очередного взрыва как этакая заядлая балерина. Всего-то разницы, телосложение пол, волосатые ноги, а также отсутствие должной грации и... одежды.
Кстати об этом, пора уже и честь знать, ребята. Мой нынешний гардероб, или вернее, его полное отсутствие, не считая шляпы, к слову скорее женской чем мужской, в лучшем случае испугают размерами моих агрегатов тех, для общения с кем они предназначены природой. Всем же остальным, вид голого тела в лучшем случае подскажет, что я малость стукнутый на голову эксгибиционист, или странствующий Жигало-стриптизер, как судя по голодному взгляду, похоже и помыслила та бойкая девка, с татуировкой на пол физиономии.
Резвый рывок в сторону любителей швыряться всякой пакостью, удар, удар, еще удар, и три туши уйдя кто в нирвану, кто в звёздные дали, а кто и вовсе в мир иной, падают на землю, намекая своим, пока ещё стоящим на ногах соратникам, что пора бы уже прекращать весь этот балаган, и окончательно тикать отсюда.
Намёк был недостаточно прозрачным, как я погляжу. Новая череда выстрелов прошивает моё тело, на этот раз, в опасной близости от шляпы, под которой скрывается наша ушастая плотник. Ладушки, ребята, вы сами напросились. Жаль гранаты положить некуда, но, по здравому размышлению, я и отсюда управлюсь.
Загребя своей ковшеподобной ладонью сразу три черных шарика с фитилями, поджигаю последние с помощью дотлевающей сигары, одного из кокнутых гренадеров, после чего, навскидку метаю бомбы в сторону крыши на которой закрепились наиболее раздражающие, из тутошних лоялистских стрелков. Так, оттуда выстрелы покамест стихли, ибо тамошние снайперы отвлечены тем, что изволят разбегаться кто-куда, а значит, можно заняться второй по величине огневой точкой.
***
И-и, это последний, вроде бы. Да точно последний. Я больше не слышу даже намёков на сердцебиение, ни на крышах, ни в домах, ни даже в их подвалах. Повымирали ребятки, что есть неудивительно, учитывая сколько раз я приложил руку, ногу, и прочие тяжелые предметы, к их тупым и непонятливым мордам.
Из тех, кто стрелял по дезертирам, только три снайпера и додумались, свалить по хорошему, побросав оружие там же где и стояли. Для обычных наймитов, просто поразительная упёртость. Ее впрочем, весьма неплохо объясняет тот факт, что отступать для них все равно уже было поздновато. Толпа раскольников, прямо на моих глазах, порубила на куски последнего из спустившихся с крыши.
Тэкс, а вот и моя команда подоспела. Из трех с половиной десятков отправленных к борделю абордажников, парочка еще даже дышать изволит. Парочка десятков, в смысле, что в целом, довольно-таки сносный результат, особенно учитывая, какая гора трупов скопилась на площади в пятёрку гектаров вокруг нас, и то, что процент погибших с моей стороны, если сложить весь "груз двести" в одну кучу, едва ли составит десятую часть от общей суммы.
Ребятки этот факт похоже тоже осознают, и судя по легкой эуфории что охватила сейчас некоторых из них, подобная победа совсем не кажется им Пировой. Знай себе, чистят карманы у трупов, прицениваются к наиболее приличному вооружению и одежде поверженных, и обмениваются солененькими шуточками в процессе этой нелёгкой работы. Именно это и отличает их от большей части головорезов и солдат нашего мира. Отношение к гибели соратников в бою. Там, где хороший солдат оплачет смерть товарища, пират скорее выпьет за то, чтобы старуха с косой, по возможности обошла стороной выживших, и в первую очередь, его самого. Учитывая же то, кому они в большей степени обязаны тем что пережили эту конкретную бойню, мои акции в их глазах заметно подросли.
Из менее хороших новостей, раскольники, как я и опасался, не нашли ничего лучшего, кроме как заново сбившись в кучку и ощериться оружием в нашу сторону. Хорошо ещё, что у них пока хватает ума не открывать огонь первыми, отдельное спасибо за это тому, кто там ими сейчас командует.
Главной неожиданностью, пожалуй стало то, что остатки охраны борделя ранее оказывавшие активное сопротивление моим ребятам, во главе с татуированной, заняли позицию подле нас, всем своим видом выражая поддержку недавним противникам.
Это они так из-за того что в меня их боевая маман, втюрилась, что ли? Или же, узрев мой нынешний внешний вид, эти блудницы почувствовали во мне родственную душу. Бляха-муха, от подобной версии даже как-то не по себе становиться.
Нет, лучше я буду думать, что это их так, в хорошем смысле, впечатлил мой размер, и они, руководствуясь его величием как признаком моей особой избранности, инстинктивно определили меня на роль своего нового вожака и папика.
Пусть менее правдоподобно, зато, куда более лестно для моего самолюбия, успевшего не раз и не два пострадать за сегодняшний день.
-Да прикройся ты уже! - До этого молчаливо разглядывавшая меня Альви, наконец протянула мне какие-то лоскуты, в которых я не без труда опознал чьи-то слегка заляпанные чьей-то кровью шаровары.
Фэх, в ее же интересах, чтобы у предыдущего их хозяина не было герпеса или грибков. Ей ведь если что, потом тоже зачешется.
Впрочем, ладно, на безрыбье и портянки сойдут за носовой платочек, и наоборот, особенно учитывая, что сходу попасть в размер, с моими габаритами, та ещё задача.
Выхватив долгожданный элемент экипировки, превращающий неразумного дикаря в босяка обыкновенного, взамен возвращаю порядком потрёпанной девушке её шляпу.
-Ты кстати, кое о ком забыла. И не могу сказать, что я сильно рад подобным провалам в твоей памяти...-
Знаю-знаю, время для выяснение отношений малость неподходящее, но именно эти слова и заткнули ей рот как раз в тот момент, когда она, всем своим видом выражая недовольство, явно собиралась вякнуть в мой адрес нечто особенно нелицеприятно и неодобрительное.
Пусть я порой и нахожу её выкрутасы забавными, но сейчас, когда нам предстоят важные переговоры, в случае отрицательного результата которых мы рискуем потерять еще больше людей в и так малость недоукомплектованной команде, добавлять к моему имиджу ещё несколько ляпов кроме эксгибиционизма, было бы по меньшей мере глупо.
-Альвида! Ты цела! Я так рада!!!-
А вот это уже неожиданно. Ранее трясущийся, как старая мобила на режиме вибрации, комок ушастого и пищащего меха, спрыгнув с моей ладони, рванулся к пиратке со скоростью сверхзвукового реактивного снаряда, на лету возвращаясь к своему прежнему размеру, и едва не сбивая девушку с ног. Только вот, повиснуть на её шее, по дурному примеру одной татуированной, у Гайечки не вышло. Соскальзывая же, наша антропоморфная зверушка отчаянно заскреблась, и совершила то, за что её резко возлюбила вся мужская половина присутствующих на площади, и столь же резко возненавидела женская, а именно, зацепилась лапками за узелок, в который была завязана рубашка на груди пиратки. Причём, после этого, так и не заметившая получившегося конфуза мышь, опустившись на землю, ещё и обхватила ногу введённой в ступор девушки, начав тереться об неё мордашкой.
По крайней мере, обстановку это разрядило, поскольку благодаря заблестевшим на утреннем солнце, вечно скользким титяндрам, львиная доля раскольников, до этого державшая нас на мушке, наиболее опасные из своих стволов опустила, и вместе с нашими собственными обалдуями, обильно пуская слюни, принялась пялиться на мою женщину.
Окейюшки, теперь это уже официально. Когда взрослые мужики, даже после ночи проведенной в объятиях знойных шлюх, продолжают смотреть на оголенный женский бюст с восторгом, который у верующих вызвало бы разве что сошествие их бога на землю, то на банальный недотрах это уже не спишешь. Боюсь, что додумайся какой-то злой гений начать массовое производство эрожурналов, и он бы погубил бы всю здешнюю цивилизацию, оставив ее без возможности к воспроизводству.