Не выдержав больше этого изнуряющего молчания, Ким слегка отстранился от Ивы и произнёс:
– Я знаю, где искать Пухлого. Я найду его и убью, пока он не улетел. Нам надо спешить, Ива. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но если мы опоздаем, то убийца улетит…
И вдруг он вспомнил послание Зайца.
– Посмотри, что нам оставил Заяц!
Ким поднял с земли телефон, экран которого уже успел потухнуть. Но теперь-то было известно, что нужно делать – нажать на одинарную кнопку, провести пальцем вверх и прикоснуться к треугольнику.
Снова появилось лицо Зайца. Ким подсел поближе к Иве. Она мутным взглядом посмотрела на экран. Изображение задвигалось и послышался голос мальчика. Ива слушала нехотя, создавалось впечатление, что ей всё равно; её взгляд постоянно блуждал, а сама она застыла в одной позе. Но Ким надеялся, что хотя бы это видео сможет хоть немного вернуть её к жизни.
Когда послание закончилось, Ким взглянул на Иву и сказал:
– Сначала он выпустил меня из карцера, потом вытащил нас двоих из дома и положил здесь… а теперь… он хочет сесть в этот, как он его называет, челнок вместе с Пухлым и, когда они взлетят, взорвать аппарат. Заяц хочет отомстить Пухлому. Он не может по-другому дать отпор этому бандиту, поэтому он и придумал такой план. Но в результате этого плана Заяц погибнет! Он взорвёт себя вместе с Пухлым! Ива. Мы не можем этого допустить. Мы должны спасти мальчика. Он столько для нас сделал. Он наш друг!
Девушка долго смотрела в пустоту, но потом тихим голосом произнесла:
– Ким… мне уже всё равно. Я устала, ничего не хочу. Делай, как знаешь… а я останусь здесь. Мне не хочется ни двигаться, ни разговаривать… ничего. Оставь меня. Иди спасай Зайца… Он спас нас, но… лучше бы он этого не делал. Лучше бы я осталась рядом с мамой, и пусть наши тела сгорели бы в этом пожаре. После всего, мне не хочется жить, Ким. Я сломалась. Теперь во мне нет никаких стремлений. В душе пусто… и жизнь закончилась. Я не могу уже этого выносить.
– Нет. Не говори так! Ты не должна сдаваться!
– Почему? Почему я не должна? Что в этой жизни такого, чтобы не сдаваться? Пусть всё идёт своим чередом. Я останусь здесь и буду лежать, пока не умру с голоду. Я потеряла самого дорогого человека в жизни.
– Ива… ты… – Ким замялся. Он хотел было сказать, что она говорит глупости, но не захотел высказываться так резко. Ива сейчас слишком ранима. В её душе поселилось невероятное горе, которое может полностью сломить её. Поэтому он прижал её к себе и тихо произнёс: – А я? А я что-нибудь значу для тебя?
Ива облизала пересохшие губы и глубоко вздохнула.
– Я не знаю, Ким… Я уже ничего не знаю…
Киму было очень обидно слышать такое, но он не подал виду, понимая состояние девушки.
Некоторое время они сидели молча. Ким обнимал её, но руки Ивы были безвольно опущены вниз. Он пытался придумать хоть что-то, чтобы разрушить эту преграду, имя которой – апатия; он хотел направить мысли девушки в другое русло, но в голову, как на зло, ничего не приходило. Он чувствовал, что с каждой секундой она отдаляется от него, переходит в какой-то другой мир, где кроме пустоты и отчаяния нет больше ничего. Ким знал, что чем дольше он молчит, тем «дальше» от него Ива.
И вдруг он резко встал. Ива даже не взглянула на него, оставшись сидеть на земле.
– Ладно, - сказал Ким. Он помялся немного и продолжил: – Ты знаешь… я хотел бы попросить тебя об одолжении. Поможешь? – Видя, что Ива молчит и смотрит в пустоту, он снова заговорил: – Мне нужен второй пилот.
На этот раз Ива слегка подняла брови и посмотрела на него.
– Мне нужен второй пилот, - повторил Ким, в душе у которого промелькнул лучик надежды, что всё же у него начало получаться. Он, оставаясь всё таким же невозмутимым, словно бы не заметил оживления Ивы, стал говорить:
– Как мы знаем, Заяц спрятал где-то в лесу свою машину. В машине, как сказал он, лежит карта, на которой проложен путь стрелками. Дело в том, что я хочу всё-таки добраться до Пухлого. А ещё я хочу спасти Зайца – нашего друга, с которым мы пережили столько всего, и который нас никогда не бросал в беде. Он всё время помогал нам. И мы… мы не должны…. Ну, по крайней мере, я не могу себе позволить оставить его с тем уродом. Я не хочу, чтобы Заяц приносил себя в жертву ради Пухлого. Пухлый не достоин этого. Во всяком случае, я так считаю. – Ким походил немного туда-сюда и продолжил: – Так вот. Дело в том, что ехать за рулём и одновременно изучать карту… э-э-э… не удобно. Я просто не справлюсь с управлением и врежусь во что-нибудь. Поэтому, я прошу тебя Ива помочь мне. Я прошу тебя сесть в машину и указывать мне путь. Ива?