Ким барахтался под челноком, пытаясь подняться. Просвет между днищем и землёй был уже не более полуметра. Ким понял, что, если он немедленно не вылезет отсюда, его запросто может раздавить, как прессом, а что более вероятно – заживо спалят те светящиеся окружности, внутри которых что-то начинало крутиться.
Ким повернулся на живот и пополз. Оказавшись около одной из опор, он вдруг взглянул вверх. Опора выходила из овального отсека, внутри которого виднелись всевозможные механизмы и трубки. Отсек был довольно-таки объёмным, а вверху – стеклянная крышка, через которую можно было увидеть часть интерьера челнока.
Моментально в голову пришла мысль: надо забраться туда.
Не задумываясь уже ни о чём, Ким зацепился руками за края отсека и подтянулся вверх. Через мгновение он был внутри.
Опоры постепенно опустили челнок максимально близко к земле. Светящиеся окружности засветились ещё сильнее. Жар был неимоверным, но продолжался недолго, потому что опора вдруг спряталась в специальном отделении – при этом челнок завис в воздухе – а сам отсек быстро закрылся сегментированными заслонками.
Ким очутился почти в полной темноте. Только теперь к нему пришло осознание того, какую глупость он совершил. Он заперт в этом отсеке, откуда нет выхода, челнок вскоре взлетит, а потом взорвётся. Какой смысл был сюда влезать?!
Подняв голову, он заметил стеклянную крышку, благодаря которой была видна часть потолка. Может удастся её разбить? Ким приподнялся и стал колотить руками по стеклу, но стекло даже не задрожало; удары были гулкими, словно бьёшь по бетонной стене.
И тут внезапно раздался резкий звук, похожий на сирену. Замигал ярко-красный свет. Ким в страхе прижался спиной к каким-то трубкам, опоясывающим стенки отсека, и застыл, не зная, что произойдёт в следующий момент…
***
– Это восхитительно, этсамое! – кричал Пухлый, размахивая руками. – Вот это я понимаю! Это же настоящий космический корабль, едрёна-матрёна!
Пухлый даже подпрыгнул от радости. Он ещё раз обошёл челнок со всех сторон, не веря своим глазам.
Перед ним стоял внушительного вида летательный аппарат. Треугольная форма напоминала истребители времён человечества, о которых Пухлый когда-то читал в одной книжке. Отполированный корпус блестел на солнце. Острый «нос» плавно переходил в левый и правый борта, а они в свою очередь изгибались, переходя в небольшие треугольные крылья, которые заканчивались у кормы, где располагалось несколько круглых отверстий с соплами двигателей. Внизу кормы в землю упирался открытый трап.
Пухлый не мог насмотреться на эту невидаль. Он подходил к челноку, прикасался руками, гладил холодный металл, рассматривал каждую мелочь, затем отходил и любовался издали.
Вдоволь насмотревшись, он подошёл к своему брату, что стоял, не шевелясь около Зайца, и сказал ему, указывая на челнок:
– Эта штука только что прилетела из космоса. Ты представляешь!
– Ну и что… - прогнусавил Жмурик. – Я не чувствую ни рук, ни ног. Всё болит, у меня кишки вываливаются, а ты про какую-то штуку из космоса. Да плевал я на неё! Да, и ещё: я хочу пить.
– Ты только что пил, самое, - сказал Пухлый. – Ты выпил уже литров десять!
– Я ещё хочу.
– Дядя Зеня потелял мога клови, оганизм у него обезвозился, и он тепель хосет пить. Пусть пьёт, скока хосет.
Пухлый посмотрел на Зайца:
– Ты уверен, что дохрена воды не вредно для него?
Мальчик закрутил головой:
– Не, не вледна.
Пухлый достал из сумки пластиковую бутылку и дал Жмурику. Тот, морщась от боли, взял её и стал пить.
Заяц вдруг поднялся с корточек и подошёл к трапу.
– Ты куда? – оглянулся на него Пухлый.
– Я хосю взять одну стуку, котовая помозет ме павильна говоить. Это плеоблазователь голоса.
Пухлый ничего не понимающими глазами некоторое время смотрел на мальчика, после чего сказал:
– Я ничего, самое, не понял, но ты возьмёшь её потом, когда мы все туда поднимемся.
– Хаасо…
Жмурик, наконец, оторвался от бутылки.
– Ну вот теперь, пойдём! – воскликнул Пухлый, пряча бутылку в сумку. – Жмурик! Вперёд! Пошёл. Заяц следующий. Пошёл. Ну и я пошёл тоже…
Пухлый ни на шаг не отставал от Зайца.
Вскоре все поднялись на борт. Пухлый просто сиял от радости. Остановившись у входа, он вертел головой во все стороны, изучая интерьер челнока.
– А где свет, этсамое?! – возмутился он.
– Он вкуцяица автомотицески целез тлицать секунд, посе того, как зайдут пассазылы.
В подтверждение слов Зайца, тут же вспыхнуло освещение. Все трое стояли в небольшом коридоре, не более двух метров в длину, который заканчивался овальной дверью. На двери Пухлый не увидел никакой ручки. Он спросил, как открыть. Заяц сделал несколько шагов, и дверь отползла в сторону, спрятавшись в стене.