Выбрать главу

  И он вновь, резко ухватив её за ступню, внимательнейшим образом оглядел браслет. Лили, вынужденная лежать в неудобной позе с задранной ногой, лихорадочно соображала, что же ей ещё придумать, чтобы сбить его со следа. Ноздри Тейлора раздувались, как у охотничьей собаки, и как знать, что он, в конце концов, унюхает своим блудливым носом?

  - Надела от нечего делать! Забавлялась! А он - раз, и защёлкнулся..., я не смогла его снять!

  - Ну и ну, - Томас по-прежнему не спускал глаз с браслета,- понятно, что защёлкнулся! Такие вещи делаются для посвящённых! Если ты попытаешься сломать замок, то откуда-нибудь вылезет отравленная игла, и ты умрешь прежде, чем даже почувствуешь укол.

  У Лили от ужаса разом вспотел лоб, когда она сообразила, какой опасности подвергалась всё это время, пытаясь взломать замок.

  - Откуда у тебя эта диковинная вещица, жёнушка?

  Вот на этот вопрос ответ она уже придумала.

  - Купила на постоялом дворе у одной старухи! Та сказала, что нуждается в деньгах и может предложить мне забавное украшение, которое можно носить, как на руках, так и на ногах. Браслет мне показался красивым. Вот я и купила! Ну и...

  Томас, в сомнении прикусив губу, опустил её ногу на кровать.

  - В следующий раз, дорогая, я бы попросил вас быть осторожнее в своих приобретениях! Мало ли, какие люди бродят по постоялым дворам! - хмуро заметил он, притягивая жену к себе.

  Конечно, он не мог иметь в виду Дугласа, но, как говорится, попал прямо в цель.

  Браслет, принесший ей столько неприятностей, зато отвлек Томаса от мстительных мыслей, и он уже вполне мирно закончил своё дело, пусть не доставив ей никакого удовольствия, но и не пытаясь унизить или сделать больно. И хотя Лили впоследствии пришлось немало выслушать по поводу своего побега, муж больше не пытался силой принудить её к исполнению супружеских обязанностей.

  Вечером после ужина они разделили кровать, как примерные супруги, а днём уже вместе занимались делами поместья.

  Вот тогда-то и пришло время им познакомиться по-настоящему.

  Томас в домашней обстановке, вдали от Лондона и любимых клубов, был вполне терпим, но не более того. Общение с ним напоминало хождение по тонкому льду - неизвестно, за каким словом скрывается 'промоина'. Тейлор обожал устраивать скандалы, дразнить жену и брюзжать по любому поводу. Выведя её из себя, он моментально удовлетворенно переводил всё в шутку и в поцелуи.

  Лили не знала ни минуты покоя, но и ни в чем ему не уступала, отлично сознавая, что Томас присматривается к ней, испытывая её характер на прочность.

  Как-то в пылу ссоры они разбили практически весь мейсенский столовый сервиз из приданого Лили - повезло только грязным тарелкам, которые прислуга успела убрать на кухню. И всё из-за того, что Томас посчитал её амазонку недостаточно элегантной.

  - Дорогая, эта попона больше под стать лошади! Да и то, я бы побоялся насмешек, покрывая ей свою кобылу!

  - Мне нравится моя амазонка! А усмешку вызывают ваши бесчисленные кобылы... с театральных подмостков!

  - Вы ведете себя, как пьяная уличная торговка, которая, приревновав знакомого кучера, бьет о его голову горшки!

  - Горшки? А вот эта супница подойдёт!

  От супницы Тейлор ловко увернулся, в отместку запустив тарелку в её любимый пейзаж на стене.

  - Вот так надо целиться, дорогая!

  - В этот раз я не промахнусь!

  Можно только представить, как негодовала миссис Джонсон, убирающая с горничными весь этот тарарам.

  - Их обоих нужно на цепи в Бедламе держать! - ворчала себе под нос достойная женщина.- Вот ведь жизнь у людей! Целыми днями грызутся, как кошка с собакой!

  Экономка была права только в одном - притирались супруги друг к другу с большим трудом. Слишком многое стояло между ними, чтобы сближение прошло без затруднений. В том числе и маленький Алекс.

  Томас практически не интересовался ребенком, очень редко навещая детскую, да и то, когда ему была нужна находящаяся там жена.

  У Лили каждый раз сердце уходило в пятки, когда он склонялся над колыбелью. А вдруг муж что-нибудь заметит? Было трудно определить, на кого похож Алекс - глазки малыш имел серые, а в остальном ничем не выделялся из детей такого же возраста, но однажды, к удивлению Лили, муж всё-таки нашел такое отличие.

  В тот день нянька пожаловалась ей на непонятную сыпь на животике у ребенка, и обеспокоенная мать как раз разглядывала голенького младенца, когда в детскую принесло Тейлора.

  Без особого интереса глянув на гукающего малыша, Том ткнул пальцем в его ножку.

  - Надо же... у нашего сына фамильная отметина Мортландов - родинка на бедре в форме листочка клевера. Такая же была у моего отца, есть у Эдди, а мне не досталась, я ведь - младший сын!

  Лили удивилась капризам проведения. Она затруднилась бы сказать, есть ли такая же родинка на бедре у Тони - не обращала внимания, но совпадение её озадачило.

  В общем, никто бы не назвал жизнь четы Тейлоров особо счастливой, если бы не одно обстоятельство. Было кое-что объединявшее супругов гораздо больше любовных чувств - и Лили, и Томас оказались заядлыми лошадниками. Разговорами о статях любимых скакунов были заполнены все их застольные беседы и долгие вечера. Да, что там - они умудрялись перемолвиться на эту тему, даже укладываясь в постель!

  Маркиза проводила в конюшне каждую свободную минуту, и амазонка была её любимым платьем.

  В начале лета Лили почувствовала признаки беременности.

  Она сказала об этом мужу после завтрака, который вынуждена была прервать. Томас чрезвычайно оживился при этом известии.

  - Это дочь! - уверенно заявил он. - Я чувствую..., знаю! Всегда мечтал иметь дочь. Назовём её Маргарет!

  - Мне всё равно,- пожала плечами Лили,- надеюсь, это не имя одной из ваших любовниц?

  Супруги вышли в сад, так как леди по-прежнему нездоровилось. И сейчас она сидела на скамье в тени большой липы, пытаясь справиться с противным головокружением, а Томас стоял рядом, насмешливо взирая на её позеленевшее от дурноты лицо.

  - Мой безропотный ангел, как приятно, что ты столь не ревнивая! Но мои любовницы - это плод твоего распоясавшегося воображения! Не знаю, почему ты развлекаешь себя, приписывая мне несуществующие победы над женщинами, но Маргарет - имя моей тетушки по материнской линии. Леди Маргарет Стейлс забавная и умная старушка, не замужем, да ещё и богата, как восточный халиф! Сделаем ей приятное - может, поделится с нашей дочерью состоянием?

  - Неужели вам мало моих денег, и вы задумали поживиться ещё и состоянием старой леди?

  - Ах, мой ангел! Вы настоящая волшебница! Всего одна фраза, и я вдруг ощутил себя громилой из подворотни, грабящим дряхлых старушек и малолетних детей - захватывающее чувство!

  - Рада доставить вам удовольствие!

  Несколько раз за эти месяцы Томас покидал Сеттенфорд, чтобы навестить брата и мать.

  Бывал он и в Лондоне, но то ли потому, что визиты были кратковременными, то ли Тейлор, действительно, решил наладить отношения с женой, но в письмах многочисленных кузин Лили не было ни слова сплетен о её скандальном супруге.

  Время шло, и к тому времени, когда Томасу пришло предписание вернуться в полк, супруги уже настолько приноровились друг к другу, что Лили даже испытала странное чувство, подумав о перспективе расставания. Ей стало не по себе, и глаза сами по себе наполнились слезами.

  И она, наверное, так бы и расплакалась (на радость победившему в их маленькой семейной войне Томасу!), но тот сам пришёл ей на помощь, даже не заподозрив, насколько был близок к цели.

  - Кошечка моя! Согласись, что теперь не время показывать свой характер, и для всех будет лучше, если ты вернешься в дом моего брата под опеку матушки!

  Что?! Слезы, едва повиснув на ресницах, мгновенно высохли, и Лили угрюмо покосилась на супруга:

  - Вновь забираться в гнездо к старым гарпиям и твоего занудного и скупого, словно Шейлок брата? Ни за что! Я уже достаточно взрослая, чтобы водить меня на помочах!