К восьми вечера работа была закончена, и мистер Рекуа, выстроив семикурсников в две шеренги: мальчиков и девочек, устроил испытание мётел. У девушек мётлы получились намного красивее, но вероятно, менее практичны, чем у парней. Девушки полетели первыми, но большинство не пролетело и двух метров, мётлы вдруг резко меняли направление полёта, не желая взлетать выше, пикируя вниз или врезаясь в ближайшую стену. Явным лидером оказалась Хлоя. Её изящная метла из чёрного дерева с длинными и прямыми прутьями была быстрой и манёвренной. Парни одарили Хлою аплодисментами. На втором месте была Джинни, её метла тоже отлично летала, хоть и не была такой же красивой и отполированной, как у подруги.
— Молодец, как тебе удалось? — с завистью спросила Джинни у Хлои.
— Я их с детства делаю сама, — призналась девушка. — В Институте, где я училась, все метлы должны были быть сделаны собственноручно.
— Ничего себе!
Следующими были парни. Практически у всех всё получилось, не считая Крэбба и Гойла, мётлы которых не желали взлетать. Невилл со всего размаха врезался в стену. Когда он поднялся и снова оседлал метлу, падение повторилось. У парня было недоумевающее выражение лица, будто он увидел что-то необычное, например, снова Снейпа в костюме своей бабушки.
«Малфой!» — подумала Гермиона, наблюдая за Невиллом. Она незаметно направила палочку на парня, снимая с него последствия Конфундуса, после чего тот благополучно взлетел.
Мётлы Гарри и Малфоя заслуживали высших похвал. Вдохновением для обоих являлась, видимо, «Молния», потому что «Секунду» ещё из них никто не приобрёл. Обе метлы получились быстрые, послушные, из одних и тех же материалов, различие было только в надписях на древках. Золотыми буквами «Поттер» и серебряными — «Дракон».
— Думаю, метлу с названием «Поттер» не захочет купить ни один уважающий себя волшебник, — ухмылялся Малфой, пролетая мимо Гарри.
— Ты просто завидуешь мне, — спокойно ответил тот, — ведь если бы ты не подсматривал у меня, то твоего «Дракона» и в помине бы не было!
— Ты себе льстишь, Потти, — ответил Драко и плавно спустился вниз.
— Молодцы! — воскликнул мистер Рекуа. — Все постарались на славу, а об особых достижениях вас, вас, вас и его я напишу в журнал, — он поочерёдно указал на Джинни, Хлою, Драко и всё ещё летающего Гарри.
Гермиона так паршиво чувствовала себя уже третий раз в жизни. Первый раз — на первом курсе на уроке мадам Хуч, когда метла не захотела влететь в её руку, а у Гарри влетела с первого раза; второй раз, когда Гарри на шестом курсе варил целый год лучшие зелья, чем она, пусть это и было из-за учебника; а третий раз — вот сейчас.
«Нет, Поттера определённо следует убить, ходя бы метнуть в него очередную Аваду: ему хоть бы что, а я хоть успокоюсь», — заключила она.
Гермиона ходила расстроенная весь оставшийся вечер и даже ничего не сказала Снейпу о том, что тот закатал рукава на сорочке. Настроения не было.
***
Суббота оказалась интересным и насыщенным днём для семикурсников. В расписании значилось, что весь день они будут заняты зельеварением с Джоном. Никто не удивился тому, что Снейп тоже решил быть целый день со своими подопечными. Многие думали это из-за того, что он профессор зелий и ему интересно. Но более посвящённые в негласный конфликт между ним и Джоном знали, что дело тут интересом не ограничивается.
С девяти часов Джон Райт проводил семикурсников вместе с Тонкс и Снейпом в лаборатории зельеваренья. Всё как обычно началось с небольшой экскурсии по лабораториям. Само здание делилось на три отсека: экспериментальные лаборатории, небольшая фабрика и склада.
— Здесь изобретают новые зелья и модифицируют старые, — Джон вёл семикурсников вдоль помещения, где работали десять зельеваров, два из которых были вооружены магловскими приспособлениями. — Эти двое молодых людей изучали магловскую химию. Она очень полезна, а в сочетании с волшебством необходима для будущего зельеварения!
Гермиона видела, как Снейп сморщился от этих слов, будто съел килограмм лимонных долек Дамблдора. Она мысленно посочувствовала ему, ведь в этом помещении оскверняли саму сущность зельеварения по меркам Снейпа: машины на фабрике измельчали ингредиенты, перемешивали их, выдавливали сок, растирали некоторые из них в порошок и в огромных котлах, благодаря специальным чарам, варили зелья. Кроме того, магловскую науку — химию смешали с волшебной — зельеварением, занимались модифицированием старых зелий, а ведь это проверенные веками составы! Гермионе не обязательно было владеть легиллименцией, чтобы понять как плохо зельевару. Тонкс тоже обеспокоенно поглядывала на него время от времени. Грейнджер же, хоть она и сочувствовала профессору, эту новую науку, которую про себя окрестила зельехимией, назвала хорошим прорывом в магическом мире. Зельехимия, несомненно, внушала ей надежду. Теперь и с написанием диплома не возникнет проблем: с помощью этой науки Гермионе точно удастся создать нужное зелье, нейтрализующее эффект привыкания. Дело стояло за двумя вещами: получить разрешение Снейпа начать эксперименты, используя химию, и разрешение Джона Райта — заниматься в лаборатории в свободное время. Неплохо было бы, если бы он объяснил ей ещё некоторые аспекты в химии.
Она решилась завести разговор с Джоном, когда остальные, прогуливаясь по фабричному цеху, наблюдали за производством стандартного перечного зелья.
— Зелье, нейтрализующее эффект и последствия привыкания? — удивился Джон, выслушав рассказ Гермионы о её дипломной работе. — Гермиона, помилуй, оно уже пять лет как существует. Точнее не зелье, а порошок. Конечно, не обошлось без магловской химии. Все зелья, производимые здесь на фабрике, за исключением простых, включают в свой состав этот порошок!
Гермиона себя почувствовала, будто её кто-то сильно огрел пыльным мешком. И не одним.
— Я не слышала об этом, — растерялась она, почувствовав, как учащается сердцебиение.
Тут же в её голове стало рождаться множество вопросов: когда это зелье было создано? Почему Снейп ей не сказал, что оно уже создано? Он хотел посмеяться над ней или он сам не знал? Гермиона была расстроена и подавлена. Ничего нового она своей дипломной работой сказать не могла. Вот уже пять лет, как существует рецепт, позволяющий волшебному миру принимать любые зелья и не опасаться заработать привыкание к ним.
Её мысли прервал Джон:
— Гермиона, ничего удивительного. Не обижайся, мы производим зелья практически для всего волшебного мира, исключая…
— Британию! — догадалась Гермиона.
— Не только. Многие Европейские страны, во главе, конечно же, с Британским Министерством магии, год от года ведут борьбу с нами, не желая признать наши заслуги и полезные открытия, не желая признать новое слово в волшебном мире, потому что они ярые защитники старой школы, древних традиций, одним словом, консерваторы…
— Я мало что слышала об этом…
— Ещё бы, Гермиона! Они делают всё возможное, чтобы общественность была не в курсе наших открытий. Ведь более молодое поколение магов могло возмутиться подобным раскладом вещей. Они всё-таки более склонны к новшеству. Честно говоря, я был крайне удивлён, что ваше Министерство разрешило вам приехать сюда…
Гермиона пожала плечами.
— Наш директор, Альбус Дамблдор, снова стал влиять на Министерство, он убедил Министра, что каждое государство хочет обладать опытными и сильными волшебниками. А ваша организация самая лучшая, она может многое дать, многому научить. Престиж государства следует всё-таки поддерживать и не отставать в развитии. Тем более у вас не всё построено на магловских науках и изобретениях…
— Оно и верно, — кивнул Джон.
— Моя дипломная работа теперь не имеет смысла, — простонала Гермиона.
— Не волнуйся, Гермиона, — успокоил её Джон, — думаю, ты можешь немножко изменить цель исследования. Твой профессор, я не сомневаюсь, разрешит это.
«Мой профессор даже одобрит это», — со злостью подумала Гермиона.
— Я бы мог помочь тебе с твоей дипломной, — улыбнулся Джон.
— Ох, правда? — обрадовалась Гермиона. — Честно говоря, Джон, мне не помешала бы твоя помощь.