— Но я трезвый был, — пытается возразить Юнги и вырваться из хватки, но музыкальные пальцы старшего только больнее сжимают его подбородок. — Да больно же! Отстань! Мне не восемнадцать, хватит так обращаться со мной!
— Точно выпивший, — недобро усмехнулся Исин и убрал свою руку, засовывая её в карман потрёпанной толстовки Юнги и вынимая оттуда ключи с брелком микрофона. — Иди проспись, поговорим завтра.
— О-отец! — Тэхён, не ожидая от себя ни дрожащего «отец», ни внезапного подскока со стула, быстро преодолел расстояние до ошеломлённого Исина и схватил его за руку, в которой были ключи от машины младшего альфы, сжимая её со всей силы. — Это я виноват! Я, не Юнги, правда! Я под машину прыгнул, думая, что наконец-то избавлюсь от этих глупых чувств! Но Юнги, наверное, ночами поздними на уличных гонках пропадает, потому что так мастерски развернуть машину… На мне даже и царапинки нет… Он не виноват, это я… Я прыгнул… — в мыслях каша, на глаза наворачиваются слёзы. Он оседает на пол, продолжая крепко держать руку старшего альфы и прижиматься к ней. — Я…
Тэхён уже и слова сказать не может. У него перед глазами прозрачные бусинки слёз и побледневшее лицо папы, ошарашенный взгляд отчима и Юнги, срывающийся со стула в его сторону. Младший альфа падает рядом с Тэ на колени и заключает в свои объятия. Тэхён утыкается ему в грудь лицом, ревёт навзрыд и сквозь всхлипы просит перед всеми прощение за свою слабость и дурость, но будто через какую-то плотную занавесу слышит, что получаются одни нечленораздельные звуки.
Кажется,
он сломался.
Опять.
⋯________________________________________⊗⊗⊗________________________________________⋯
========== Часть 7: ==========
⋯________________________________________⊗⊗⊗________________________________________⋯
2 месяца спустя
Развалившийся на кровати Юнги в позе «я статная французская дама», если честно, заставляет съёжиться и покрыться армией противных мурашек, бегающими по всему телу. Его некогда смотревшие на Тэхёна с беспокойством тёмные глаза сейчас прожигают в затылке отвернувшегося к окну омеге дырку. Ким стоит, обхватив свои плечи бледными руками, старается не обращать на показушно вздыхающего альфу внимания и смотрит, как на крыше его любимого кафе строится панорамное помещение, очередной этаж с прекрасным видом на город и днём, и ночью. Уже для себя Тэхён решил, что после окончания постройки будет занимать столик только возле огромного окна, чтобы наслаждаться волшебным зрелищем во всей красе, и плевать ему на боязнь высоты. Если, думает он, начинать бороться со своим плаксивым характером, начать перестраивать себя, то разве это не наилучший вариант?
Юнги сзади вновь нарочито громко вздыхает и лениво, кряхтя, как старый дед из соседней квартиры, поднимается с кровати, чтобы встать рядом омегой. Плечо к плечу. От этого действия Тэхён вздрагивает и заливается краской, но не отходит. Юнги, конечно, альфа, красивый такой, умный и понимающий, и Тэхён, конечно, дрожит, словно листочек осиновый от умопомрачительного запаха и сильной ауры доминанта, но держит себя в руках. Хочешь не хочешь, но подружиться с Мином надо. Жить всё-таки вместе ещё долгое время.
— Если честно, — первым разговор начал Тэхён, — я рад, что ты оказался не моим нежданным женихом, а старшим братом, но, — он повернулся к Юнги и прищурил глаза, заметив хитрую ухмылку на лице альфы, — пожалуйста, не лезь в мою жизнь. Это мой выбор, и его последствия я выдержу сам.
— Да, быть твоим женихом куда круче, нежели братцем. Если бы это было так, то я бы давно тебя побил за непослушание.
— Чего-о-о?
— А что такого? — Юнги улыбнулся и подошёл на шаг ближе. — Сначала под колёса моей машины бросился, затем голодать начал, а сейчас я ещё узнаю, что ты и руки свои лезвиями уродуешь. Тэхён, это очень глупо. Перестань.
— Ты не понимаешь…
— А ты расскажи мне. Расскажи, чтобы я понял, почему ты делаешь всё это. Мы с тобой живём в одном доме уже около двух месяцев, но я вижу тебя только утром и вечером, когда ты выходишь на пробежки. Тэхён, твоё желание похудеть уже переросло в одержимость, ты это заметил? Ты вообще ешь? Хоть что-нибудь? Если продолжишь в том же духе, думаю, я расскажу отцу о проблеме. И решать уже будем не ты и я, а всей семьёй, поэтому…
— Замолчи, — брюнет перебил Юнги. — У тебя, как я помню, есть омега. Он ведь красивый? Худой, очаровательный, сексуальный? Не отвечай, потому что я знаю ответ. Юнги, ещё год назад я весил чуть меньше ста килограмм. Знаешь, как мне было тяжело терпеть самого себя? Мои суицидальные мысли… Тогда я и не думал о подобном, но и те мои мысли были отвратительными. Я винил каждого в том, что я жирный, а самого себя жалел и ничего не предпринимал для того, чтобы похудеть. И сейчас всё эти голодовки, пробежки, разные тренировки — это ничуть не легче, мне даже кажется, что это ещё больший груз, поэтому у меня случаются срывы. Поэтому я сижу в комнате всё время. Я боюсь что-нибудь сделать вам плохое или сказать обидные слова. Но я со всем этим постараюсь справиться, честно. У меня есть мечта, понимаешь? И я не умру, пока не не увижу на весах отметку в 57 килограмм.
— Это не та мечта, которая у тебя должна быть. И моя омега, — Мин поджал губы и отвёл взгляд на небольшую, но довольно красивую вазу с букетом лиловых цветов лаванды. — Мы поссорились, я его давно не видел, поэтому не могу ответить на твой вопрос.
— Велика беда. Помиритесь, тогда и расскажешь, — Тэхён жмёт плечами.
— Нет, — Юнги вздыхает, возвращая свой взгляд к омеге. — На 95% уверен, что не помиримся, — он неожиданно берёт Кима за руку и рывком толкает его на кровать. Тэхён с удивлённым «ох» падает на подушки, а Мин нависает сверху. — А знаешь почему? — альфа наклоняется ниже, к бледной шее омеги, и почти невесомо ведёт по ней носом, улавливая слабый запах ванили и чувствуя дрожь Тэ. — Он мне изменил. Когда я чуть не сбил тебя. В тот момент мне пришло сообщение от него. Фотография, на которой он и какой-то сопливый мальчишка целуются. Чертёнк такой. Прекрасно ведь, блять, знал, на что и как давить. Но ты прав, он был сексуальным. С хитрым прищуром глаз, соблазнительной улыбкой и гибким телом. Но он чувствовал в себе омегу, а ты нет. В этом и вся проблема.
Тэхён, протиснув голову между перьевых подушек, шокировано смотрит прямо в тёмные глаза альфы и, признаться честно, вообще не улавливает суть его слов. Он сейчас больше сосредоточен на незнакомых (но точно не неприятных) ощущениях.
Тощие пальцы Юнги, обхватившие и сжимающие левое запястье омеги, жгут нежную кожу, недавно атакованная шея покрылась приятными, щекочущими мурашками, а протиснутое между ног острое колено вызывает тягу ниже живота. Что за чёрт, блин.
— Тэхён? — Юнги, заметив, что омега его совсем не слушает, наклоняется ближе. Ближе к губам, блять. Даже альфе стало не по себе от собственных действий. Он понимает, что лучше отодвинуться, отпустить руки омеги и попросить прощения за своё обдолбанное поведение, но оторвать глаз от пухловатых, приоткрытых губ не может. Его рассудок быстро затуманивается, а в лёгкие пробирается головокружительный, усиливающийся с каждой секундой ванильный запах.
— Что? — шепчет в ответ Тэ и весь сжимается от чувства, будто виноградный запах Юнги его обволакивает.
— Вкусно пахнешь… — неосознанно, но и Мин перешёл на шёпот, выдавая первую мысль, которая пришла в опьянённую голову, и опаляя горячим дыханием эти ёбаные губы.
— Я… — Тэхён сглотнул ком в горле и перевёл взгляд на затуманенные глаза хёна. — Мы должны прекратить эту порнушку. Если таким образом ты решил «пробудить» во мне омегу, то лучше не надо. Помни, теперь мы связаны родственно, а инцест, извини, не приветствую. Ты крутой хён, и отношения я портить с тобой не хочу.