Вот тот же Роберто в терапии уже много лет (он обратился к психотерапевту после того, как от него сбежала Донна, бросив с ребенком на руках. Вдобавок как раз тогда умерла его мать, что он тоже тяжело переживал). С одной стороны, Роберто стал спокойней и оптимистичней – на первый взгляд. Он поздравил меня с тем, что вот уже 5 лет как я счастливо замужем (я потеряла другие 5 лет в ожидании Роберто. Хотя уже год спустя – вернее, уже пару месяцев спустя – да даже сразу же после его прощальных насмешек я понимала, что все безнадежно и это непригодный для совместной жизни партнер. Я поняла это еще когда он предпочел поверить отцу того, кто меня убивал – хотя для любого разумного человека было бы очевидно, что Питер не мог сказать правды! Но я любила Роберто и ничего не могла с этим поделать: подсчет его многочисленных минусов и сознательное обесценивание не помогали. Тем более что на фоне моих предыдущих бойфрендов и моего отца Роберто все равно выглядел ангелом. А иного опыта у меня тогда не было.
Первые полгода после расставания я мучилась сильными болями в сердце, хотя прежде на этот орган не жаловалась (синдром разбитого сердца существует, как выяснилось на личном примере). Постепенно физическая боль прошла. Параллельно у меня было много дел и забот: решение жилищного вопроса, тяжелая болезнь и смерть отца, тяжелая болезнь и смерть мамы, переезд в Москву, учеба на ВКСР, работа сценаристом и редактором на сериалах – интересная, но отнимающая все время. Мне было не до личной жизни. И все же на третий год я начала заставлять себя периодически ходить на свидания. Однако мне не хотелось ни с кем сближаться, хотя порой попадались интересные мужчины. Но нормальные люди не подстраиваются так идеально, и вы продолжаете тосковать по волшебной сказке, что была в самом начале романа с нарциссом…вернее, по миражу, который показала вам пустыня. Но не корите себя – вы этого не знали! И я не знала. Роберто изначально в своих письмах заморочил мне голову баснями о том, что мы с ним предназначенные друг для друга половинки, и я втайне лелеяла надежду, что раз так, то однажды он изменится хотя бы в отношении меня. Тем более что после моего возвращения начались странные молчаливые звонки, чьи – неизвестно, определителя номера на том моем городском телефоне не было. Точно так же Роберто вел себя до моего приезда в Лондон – звонил и молчал. Больше так вести себя было некому: я тогда ни с кем не встречалась. Иногда в трубке слышалась музыка. Например, “I Will Always Love You”. А однажды, 2 года спустя, после нескольких секунд напряженного молчания в ответ на мое «Алло? Алло?» я вдруг отчетливо услышала недовольный голос Джоша на заднем плане: «Я хочу жить с мамой!» – после этого на той стороне поспешно нажали на отбой, раздались гудки. Потом мне пришлось переехать из той съемной квартиры и звонки прекратились – я не стала сообщать Роберто мои новые городской и мобильный номера. Если бы он захотел со мной связаться, у него был мой email. Даже два.
Еще меня очень привязало к Роберто то, как он заботился о Джоше – я так хотела, чтобы у моих детей был хороший отец, не такой, как у меня! Мне это было невероятно важно – и ради этого я была готова мириться со всеми его закидонами и «тараканами». Найти ответственного и заботливого отца непросто, особенно на российских просторах. Я смотрела на окружающих – и никто на это звание не соответствовал! А потом я поняла, что со Стивом мне лучше, чем одной – и согласилась стать его женой. В этом замужестве я наконец осознала, что это такое, когда тебя на самом деле любят и заботятся! Мой муж совсем неидеален. Зато он всегда держит свое слово и я точно знаю (проверено), что он никогда не оставит меня в опасности, в болезни, в любой другой беде. И как же бледно выглядит Роберто на этом фоне!
Брак моей псевдо-«половинки» с некоей Ханной 5 лет спустя нашей странной истории продержался 4 года и ознаменовался ее выкидышем. Роберто причем запостил фото простыней, пропитанных кровью, на своем фейсбуке на всеобщее обозрение. Я в жизни много чего видела, но этот поступок «любящего» мужа меня потряс. Хотя нарцам важно что? Привлечь внимание. В идеале восхищение, но в крайнем случае любые эмоции – и не важно как и за чей счет!).
В 2021 я сообщила Роберто, что то лето в Лондоне побудило меня очень сильно повзрослеть, хоть и дорогой ценой. Вкратце рассказала про Питера и Билли, и как ужасно себя чувствовала без дружеской и человеческой поддержки, особенно после того, как Билли меня избил: «Это было невыносимей того, как Питер не давал мне спать, а Билли душил и смеялся при этом». Роберто на это ответил: «Пожалуйста, прекрати эти обвинения и нападки на меня». Ему даже в голову не пришло попросить прощения за то, что он миллион раз обещал в своих письмах никогда не оставить меня без помощи как друг – но в реальности с легкостью вычеркнул из своей жизни. Хотя прекрасно понимал по личному опыту, что поначалу мне придется очень тяжело в чужой стране даже при самом лучшем раскладе. Тем более совсем одной. Кстати, психологи считают травму предательства одной из самых тяжелых. Травма предательства – это когда люди, которым человек доверяет и полагается в плане поддержки и защиты, предают его доверие, бросая в беде и нужде. Часто причиняя дополнительный вред (сексуальное насилие, вербальный абьюз и навешивание всех собак, всей мыслимой и немыслимой вины, как Роберто делал со мной, и тп). Люди после этого приходят в себя годами: даже если они искренне хотят снова кому-то поверить, им это очень сложно (как это было со мной – именно поэтому я ни с одним мужчиной так долго не могла сойтись). Многие вообще навсегда отказываются от близких отношений, боясь снова испытать те же невыносимые страдания. Я бы сравнила это с «изнасилованием души» тем, кому человек доверял (и от последнего факта особенно больно).