– Так давай посмотрим, что получается. Стрелка полезла в Сеть и открыла карту Москвы. И тут же отказалась от этой нелепой затеи. Потому что Красноармейск был за её пределами. Вверху, вероятно, где-нибудь под потолком.
– Ну и что, – не сдавался Танцор. – Красноармейск – это точка подвески звезды. Ну, скажем, «на ниточке». И это логично: Красноармейск, Красная армия, красная звезда. Тогда получается, что эту точку выкидываем. Остаются две. А в этом цикле только одна.
– Слушай, – возмутилась Стрелка, – ты всяких дешевых фильмов насмотрелся, блин! Это там маньяки подбрасывают копам всякие такие задачки. А нашему-то на хрена это надо?
– Сисадмин велел. Проверка нашего интеллекта. Так что будем ждать и наносить точки на карту. Не помешает.
– Да брось ты. Полная чушь.
– Чушь, не чушь, а делать будем. Потому что больше нам ничего не остается. Сисадмин, сука, кинул нас, как щенят, в воду. Выплывем – хорошо. Нет – тоже хорошо.
– Слушай, Следопыт, – подал голос Дед. Абсолютно трезвый, что было для него нетипично. – А что общего между прошлым циклом и этим? Ты ведь в муров-ской базе уже пошуровал?
Следопыт сел к «Пентиуму» и открыл сворованный файл. Углубился в чтение.
– Да все то же самое, – сказал он, кивнув головой Стрелке, которая подала ему бутерброд. – Абсолютно.
Точно так же кромсает на части. Вначале, как и раньше, парализующий укол.
– Ты чушь-то не пори. Повнимательней давай. Места-то разные. И убитые тоже разные. Кроме, конечно, той, первой. Надо найти то, что общее. Глядишь, что-то и проклюнется. Вторая, которая вчера, тоже на машине была?
– Нет, пешком шла. Она там недалеко живет. То есть жила.
– Вот видишь! – назидательно сказал Дед. – А то, «все одно и то же». Была она похожа на ту, которую на Лубянке угробил?
– Нет, абсолютно. Рост, комплекция, масть – все совсем другое.
– Ну а что общего, кроме укола? Что еще?
– Время. Тоже примерно в двенадцать замочил. Но не ночи, а дня.
– Вот видишь, Следопыт, как полезно мозгой шевелить, – оживился Дед. – Глядишь, что-нибудь и наковыряем, ексель-моксель! Давай посмотри ещё внимательней.
Следопыт воткнулся в монитор, стряхивая пепел мимо пепельницы.
Стрелка ушла на кухню готовить очередную порцию бутербродов.
Танцор попытался связаться с Сисадмином, пристроив ноутбук на коленях.
Дед прикрыл веки и опустил голову на грудь. Однако он не спал, а думал свою гениальную думу. Несмотря на то, что был абсолютно трезв.
– Есть, нашел! – воскликнул Следопыт.
– Сотню баксов? – неудачно пошутила Стрелка, вернувшись из кухни.
Танцор отложил в сторону ноутбук. Дед раскрыл глаза.
– Те же самые картинки. Один к одному. Рядом с Изольдой Колпаковой он и тогда, и сейчас подбросил картинку с орущими бесами. Там, значит, такая надпись: «На рассвете разбегаются в разные стороны ведьмы, домовые, привидения и призраки». Ну, и так далее. На Лубянке и в Сокольниках – «Куда направляется маменька». Толстая такая голая баба, и тоже бесы. Одна картинка, общая.
– Ну вот, это уже кое-что. Или приказ Сисадмина, чтобы были именно эти картинки. И в том же порядке. Или ещё что-нибудь для нас полезное, – констатировал Дед. – В них что-то должно быть зашифровано.
– А что еще, если не приказ Сисадмина? – скептически поинтересовался Следопыт.
– Посмотрим. Будущее покажет.
– Тут такое дело, – вмешался Танцор. – Это могут быть сигналы подсознания. О чем Маньяк и не подозревает. Скажем, им владеет тайная для него самого идея самоубийства. И он, сам не зная того, совершает вроде бы верные поступки, которые в конечном итоге загонят его в угол. Откуда нет выхода.
– Ну, это ты хватил, – возразил Следопыт. – Чтобы такой монстр да под себя копать начал. Этого не может быть.
– А я говорю, очень может быть. Скажем, отчего люди умирают? В смысле, был человек здоровый, и вдруг – рак.
– Ну, радиация, наследственность, ещё что-нибудь…
– Хрен-то. Просто человек не хочет жить. Как бы не хочет. Подсознание. И оно начинает разрушать организм. Либо опухоль растет. Либо без всяких причин отказывает сердце, печень, ещё что-то. А бывает так, что подсознание заставляет человека забыть что-нибудь крайне важное для него. Например, что вчера он ремонтировал машину и внезапно в гараже отключили электричество. И он не закрутил какие-то там гайки. Садится, заводит, разгоняется и – всмятку.
– Ладно, пусть будет по-твоему. Но что мы будем конкретно искать?
– Это ты меня спрашиваешь? – изумился Танцор. – Я, что ли, системный анализ изучал? Будем искать систему, закономерность. Может быть, есть логика в содержании подписей к картинкам. Может быть, надо накладывать одно изображение на другое, и это что-то нам даст. Может быть, во всем этом есть какая-то другая логика. Дерзай, Следопыт. Но не сосредотачивайся только на этом. Надо работать И с картой. И с датами и временем. Может быть, и ещё что-нибудь всплывет. В тот же момент всплыло письмо от Сисадмина.
Уважаемый Танцор!
Есть ли у тебя душа?..
Тьфу, забыл. Души у тебя действительно нет. Но есть ли что-нибудь такое, что хотя бы является её эрзацем? Значит, ты намерен бездействовать? То есть, как говорят в научных кругах, накапливать материал. В то время как Маньяк будет живьем резать несчастных женщин.
И сколько же тебе надо этого самого материала, чтобы выстроить какую-то свою хитроумную систему? Правильно ли это? Не будут ли тебе каждую ночь сниться жертвы маньяка? Окровавленные, молящие тебя: «Танцор, спаси!» Впрочем, впереди у тебя не так уж и мниго ночей:(
Ты меня здорово удивил. Тебе надо было становиться начальником генштаба. С такими-то нервами.
Всегда помнящий о тебе твой доброжелатель
Сисадмин уже настолько всех достал, что на это его очередное словоблудие никто не отреагировал даже самым мизерным образом. Танцор даже не выругался безобидным словом «жопа».
– Слушай, – сказала Стрелка, – ты полагаешь, что теперь нам его ловить не надо? Сам, что ли, поймается?
– Но как? Как ты себе это представляешь? Бегать по Москве с вытянутым языком?
– Ну, например, подключить к этому делу нашего старинного друга – старлея Степанова. У него же есть в подчинении менты. Пусть побегают, поищут. У нас и фотокарточка Маньяка есть. Сейчас тебя щелкнем, и готово.
– Так он же пока старлей, а не начальник МУРа, чтобы общегородские операции проводить. Ты, Стрелка, – сказал назидательно Танцор, – слабо ориентируешься в специфике работы спецслужб.
– Ну, тогда дадим объявление по московскому телеканалу. С твоей фотографией. Мол, пропал человек, помогите, граждане хорошие, найти. Крупное вознаграждение гарантируется. Да скажем, что крупный бизнесмен, чтобы на хорошие бабки люди рассчитывали. Это, мне кажется, реально.
– Стрелка, ты где вообще-то живешь? В каком-нибудь Стокгольме или все же в Москве? Да ты представляешь, сколько тысяч хануриков захотят бабки по легкому срубить? Это ж дурдом получится!
От этой идеи пришлось также отказаться.
Посидели еще. Подумали. Дед додумался до того, что Танцору надо выбрить голову и отрастить бороду. Потому что, чем черт не шутит, вдруг кто-нибудь из них случайно встретит на улице Маньяка. И подумает, что Танцор. Маньяк же, скотина, прикинется Танцором и улизнет. Или наоборот. Дед засучит брючину, вытащит штык, и нет Танцора.
Несмотря на то, что это было ещё большим идиотизмом, чем объявление по телевизору, Танцор неожиданно согласился. На что Стрелка отреагировала радостным «Bay!».
И поскольку ей по душе было всякое новое дело, схватила ножницы и остригла доверчиво подставленную голову, всего лишь два раза и к тому же несильно поранив левое ухо. Потом достала баллончик с пеной и обильно полила стерню. И с упоением начала ездить по голове бритвой.